Край Мерцающей пыли. Анна Андреева

деревенские вернулись к очереди, жадно обсуждая произошедшее. И я не сомневалась, что это «событие» они замусолят до дыр. Ото всюду на меня посыпались укоризненные взоры и неприкрытые слова презрения.

      – Не слушай их, Дэл. – Наир забрал из ладони нож и положил его за голенище моего сапога. – Пошли. Нам пора работать.

      Время близилось к обеду, а мы не собрали пыль и с половины отведённых нам ульев.

      – Мерзкий старик дал нам самый большой участок, – сквозь зубы прошипел Наир.

      – Прости. – Я сняла крышу улья. – Это всё из-за меня. Не стоило тебе лезть.

      – Ещё как стоило! – Он пнул камень и, наблюдая, как он скрывается в высокой траве, махнул рукой. – Пойдём, прогуляемся до озера. Работа никуда не убежит.

      –Да, сейчас, только закончу.

      Подойдя к открытому улью, я поднесла к губам ракушку из белого камня. Набрав побольше воздуха в лёгкие, приступила к исполнению мелодии для сбора мерцающей пыли. Тихая, спокойная музыка поплыла по пасеке, заполняя собой всё пространство. Голдуфы, забыв о своих делах, замерли, вслушиваясь в звуки. Пыльца нехотя заворочалась на дне улья. Пара мгновений и она заструилась, начиная свой танец. Закручиваясь вокруг меня, сияющая пыль поднималась выше, распадаясь на множество золотых ручейков над головой. Смена тональности и вдоволь накружившаяся пыльца не спеша оседала в ракушке.

      – И как только у тебя получается так быстро расшевелить мерцающую пыль? – Наир поднёс ко мне кедровую бочку.

      – Магия, – с улыбкой ответила я, стуча о стенки бочки ракушкой.

      Наир закатил глаза.

      – Тогда мне стоит доложить защитникам, что в Яме завёлся маг-бесклятвенник.

      – А успеешь? – Я хищно растянула губы, показывая безумный оскал.

      – Великая, избавь меня от этого. – Наир отмахнулся от моей гримасы и закашлялся. Судорожные вдохи граничили с хрипами, перебивая вибрирующую песню сотни голдуфов.

      В моей груди защипало беспокойство.

      – Ты говорил про озеро. Идём?

      – Да. – Друг прочистил горло и скривился, глядя на пыльцу.

      Озеро – хорошая идея. Работая под палящим солнцем, мы вспотели, и льняная ткань не приятно липла к телу. От жужжания голдуфов голова распухла и болела. А периодические приступы удушающего кашля Наира отдавали в затылок, тревожа и без того неспокойные мысли. Ему нужен свежий воздух, без приторно-тяжёлого запаха пыльцы. Он совсем плох последнее время. Кашель стал чаще, а в основании ногтей уже залегло золото – рановато для двадцатитрехлетнего парня.

      – Не смотри на меня так! – огрызнулся он.

      – Как? – Я не придала значения его тону и оглянулась за спину, наблюдая, как виднеющаяся в дали деревня становится всё меньше и меньше. Это было моим любимым занятием. Каждый раз я представляла, что ухожу навсегда, и Яма остаётся за спиной ничтожным темнеющим пятном на моей памяти.

      – Как на умирающего.

      – А разве это не так? Мы все здесь медленно умираем. – Не знаю, как он отреагировал