Люди без галочек. Виталий Штольман

я нунчаки буду носить? Не в штаны же пихать, они падать постоянно будут, а мне их поправляй, это неудобно. А если они упадут в штаны как раз в тот самый момент, когда на нас преступники нападут? Как я тебя защищу? Как защищу общество? Поколотят и еще посмеются надо мной, мол, ниндзя недоделанный.

      – А ты доделанный?

      – Ну вот ты мне петельки пришьешь и буду доделанный.

      – А костюм черный не надо, где глаза одни только видно? Ниндзя так ходят.

      – Ты вон посмотри, – Гриша указывает на героя из фильма, – он не ходит, и я не буду. Пусть боятся и знают, что со мной шутки плохи. Если у людей, кроме силы, нет аргументов, то у меня для них плохие новости. Всегда найдутся ребятки, чей кулак крепче. Чем тогда крыть? Я уж молчу про уголовный кодекс. Примитивизм идет напролом, но получает в ответ, а затем саркастическая улыбка, мол, не на того напали, доходяги, и потом я мастерски вставляю нунчаки обратно в петельки, которые ты мне пришьешь. Получается, ты тоже часть моей победы над бандитизмом.

      – Господи, где ж я так промахнулась, когда мужа выбирала? – вздохнула Яна.

      – Когда жизнь ебет со всего размаха, душа крепнет, но и черствеет. Я – глава семьи вообще-то. Я должен ее защищать и поэтому мне нужны нунчаки.

      – Ты собак и темноты боишься! Через подъезд, как дитяте маленькое, бегаешь.

      – Это другое.

      – И высоты.

      – И это другое.

      – Ну-ну.

      – Ну ты представь, эти бандиты мне такие: «Спортсмен, что ль?» – а я срываю с петелек нунчаки, кручу ими, колочу всех, они лежат, захлебываясь в своей крови и молят у тебя прощения, а ты такая: «Ну я еще подумаю! Гриша, может, добавишь им, ведь мои душевные раны еще не получили ту цену, способную их залечить!».

      – Ты по башке себе дашь, мы вместе посмеемся, а потом еще и в больницу тебя, дурака, везти.

      – Не надо тут! Я найду себе сенсея, и он обучит меня таинствам владения нунчаков. Я – защитник.

      – Какого еще сенсея?

      – Как какого? Монаха буддийского! Он сделает из меня воина света, защитника семьи, общества. Я вообще всем оружием овладею. И мечами. И ножами.

      – А ты ножей охотничьих накупил, которыми я колбасу режу, чтоб учиться, да?

      – Это все для защиты, ты не понимаешь женщина. А вдруг на наш дом нападут?

      – Кто?

      – Бандиты! В спортивных костюмах и лысые.

      – Ага, и ты им колбасу порежешь?

      – Вот, как до дела дойдет, посмотрим.

      – Надо противогаз еще себе купить. И тебе. И детям. Ты не знаешь, бывают детские противогазы?

      – Гриша, ты головой сегодня не бился?

      – Надо быть готовым ко всему, я же защитник. Это ты, женщина, ни о чем не думаешь, а я думаю. Вдруг ядерная война…Ты телевизор вообще смотришь? Там такое происходит, ух!

      – Чего-о-о? – расхохоталась Яна.

      – Того. Ты посмотри что-нибудь, кроме своих желтых передачек. Мир стоит на пороге ядерного апокалипсиса, а к нему надо подготовиться. Основательно готовиться.

      – Мне тушенку с гречкой идти покупать? – женщина решила подыграть своему дурному мужу.

      – И