Тютюнин против инопланетян. Алекс Орлов

ж собака – поди разбери, чего у него на уме. Вон там, возле шахты – клеть, это и есть «средний уровень». Вы же к прорабу?

      – К нему самому.

      – Ну заходите.

      5

      В воротах щёлкнул электрический замок, но едва только Окуркин с Тютюниным прошли на территорию участка, как закрывавшиеся створки перехватила чья-то рука и строгий голос отчётливо произнёс:

      – Внимание, контрольная закупка! Всем оставаться на своих местах!

      Голос показался Тютюнину знакомым, и он, чуть скосив глаза, опознал мужественный профиль майора милиции Шароемова.

      Шароемов был весел и крепко сжимал в руках большой чёрный пистолет.

      – Опа-на! Что я вижу? Васька Хвощ и Густав Шкафт! Как говорится в народной мудрости • – гоп-стоп! Руки вверх, иначе – что? – категорически открываю огонь.

      Леха и Сергей послушно подняли руки.

      – Так, а ты кто? Скупщик краденого? – спросил Шароемов у сторожа и навёл на него свою артиллерию.

      – Никак нет, товарищ майор! Я здешний сторож! Замков моя фамилия.

      – Откуда знаешь Хвоща и Шкафта, Замков?

      – Первый раз вижу, товарищ майор!

      – А почему пропустил их на охраняемую территорию?

      – Я думал, это наши метростроевцы! И вообще я бутерброд ел – с килькой и луком… От такого бутерброда глаза щиплет, оттого и обознался.

      – С килькой и луком? – переспросил Шароемов.

      . – Так точно, товарищ майор! – проорал с крыльца сторож Замков, прижимая к бедру недоеденный бутерброд.

      – Если с килькой и луком, то надо – что? – сделать мне контрольный выстрел… Контрольный экземпляр. А то я с самого утра в засаде.

      – Понял, товарищ майор! Сделаю сию же минуту!

      – Давай чтобы одна нога здесь, в другая в зоне прямой-что? – видимости.

      Сторож убежал в вагончик, чтобы приготовить майору бутерброд, а Шароемов все своё внимание перенёс на Тютюнина и Окуркина.

      – Итак, Хвощ, где шкатулка старухи-процентщицы? – строго спросил майор, обращаясь к Лехе.

      – Какая шкатулка? Нет у меня никакой шкатулки и старухи-процентщицы я не знаю. Чужое дело шьёшь, начальник!

      – В несознанку пошёл, Хвощ? – Шароемов недобро усмехнулся.

      – И не Хвощ я никакой, – опомнился Окуркин. – Я Алексей Окуркин, простой рабочий человек.

      – Простой рабочий человек?! – радостно повторил Шароемов. – А откуда у тебя жёлтый «ломбарджини», рабочий человек? Никак в профкоме выдали за хорошую работу?

      – Это не «ломбарджини», это «запорожец»…

      – «Запорожец»? – недоверчиво переспросил Шароемов и, ткнув пистолетом в козырёк форменной фуражки, сдвинул её на затылок.

      – «Запорожец» это, товарищ майор. Он у него уже лет пятнадцать, – подтвердил Серёга.

      – А ты, Шкафт, не встревай, а то – что? – мало не покажется.

      – Да и я не Шкаф никакой, я Сергей Тютюнин.

      – А откуда я тебя знаю?

      – Вы ко мне на квартиру заходили прошлым летом. Помните?

      – Нет, – покачал головой Шароемов. – Если бы я к тебе заходил, ты бы уже на нарах – что? – парился.

      Из