Морские рассказы о главном. Алексей Алексеевич Власенко

вечера встречаемся возле проходной, передашь свой подарок. Только чтобы не тяжелый был!

      Посылка оказалась небольшим старым фибровым чемоданом из прессованного картона, со ржавым замком и треснутой дерматиновой ручкой, для пущей надежности перевязанным крест на крест толстой веревкой. Приятель долго тряс мою руку и хлопал по плечу, обещая золотые горы при очередной встрече в Батуми.

      На следующий день мы вышли в море. Погода, как это часто бывает, неожиданно ухудшилась, небо заволокло темными тучами, пошел мелкий неприятный дождь. Порывистый ветер гнал небольшую, но злую волну, которая монотонно била о борт судна, заставляя его все сильнее покачиваться из стороны в сторону. Изредка нос форштевня, зарываясь вниз, погружался полностью в воду, и тогда главный двигатель ревел от натуги, пытаясь всеми силами вырваться на свободу. Судно дергалось и скрипело под тяжестью обрушившейся на него многотонной водяной махины. Пришлось сбавлять обороты и идти малых ходом.

      К вечеру погода немного успокоилась, и пришло сообщение об изменении рейса: сначала заход в порт Туапсе, а уже потом пойдем в Одессу. На тот момент нам было без разницы куда идти: каботажные рейсы, похожие один на другой, были для нас обыкновенной рутинной работой. А о чемодане, лежащем за рундуком, я, честно сказать, и вовсе забыл. Не до него было.

      По приходе в Туапсе, пользуясь кратковременной стоянкой, старший механик затеял чистку парового водотрубного котла. Досталась эта грязная и неблагодарная работа мне и еще двум мотористам. В течение всего дня щетками и скребками мы очищали от накипи и сажи поверхность топки и водяной барабан с трубками. Внутри котла жара была неимоверная – пот заливал лицо и глаза. Свободного места было так мало, что мы складывались в нем в три погибели и передвигались на четвереньках. В конце работы, грязные, как трубочисты, и уставшие до изнеможения, с трудом вылезли наружу и, отдышавшись, пошли в душевую, где больше часа выковыривали сажу из ушей и носа и отмывали въевшуюся грязь всеми моющими средствами, что нашли на судне. В большей степени это удалось. Однако черные обводы, словно женская тушь, под глазами и ресницами красовались на лице еще долго.

      Спустя несколько дней мы благополучно подошли к Одессе и бросили якорь на внешнем рейде в ожидании постановки к причалу. Из-за большого наката волны рейдовые катера, занимающиеся перевозкой моряков, безмолвно стояли в порту в ожидании улучшения погоды. Пользуясь случаем каждый из членов экипажа проводил свободное время как мог. В основном, отсыпались да в курилке резались в домино и нарды. Телевизор из-за дальности от берега работал плохо. По вечерам электрик опускал за борт самодельную люстру, тускло освещающую поверхность воды, и тогда любители рыбной ловли пытались поймать мелкую ставридку. Виднеющийся вдали ночной город, отражаясь на темной воде, тысячами огнями, магически манил и завораживал своими яркими красками.

      Наконец ранним утром