Штрихи к моему портрету. Рассказки смешные и не очень. Сергей Павлович Степанов-Прошельцев

ставропольского тренера и рассказал о своих планах.

      – Хорошо, – сказал он. – Пойдём.

      Мы вышли на улицу. Стадион был заснежен, но тренер повел меня к беговой дорожке.

      – Побежишь? – спросил он.

      Я сказал, что у меня нет с собой формы и бутс. Он сказал:

      – А ты беги так.

      И достал секундомер. Я скинул пальто и побежал с высокого старта. Бежал 100-метровку в ботинках. Конечно, это сказалось на результате. Секундомер показал 11,5, а я бегал быстрее.

      Но тренер меня похвалил.

      – Пойдёт, – сказал он. – Приходи в следующий четверг на тренировку.

      Но я не пришёл. Началась злополучная болезнь Шляттера. Через два года, когда она отступила, я снова появился на стадионе. Но тренер был уже другой, хотя и принял в команду. Я попросил его выпускать меня на поле не больше, чем на 20 минут, поскольку последствия болезни еще сказывались. И показал ему «вторые» колени. Он проникся сочувствием. Но я лукавил. У меня была нарушена «дыхалка», потому что я уже курил по-настоящему.

      Тогда популярны были болгарские сигареты «Шипка» в твёрдой пачке, «Джебел», «Солнце» и другие. Можно было купить и чешские. Однажды я купил сигареты «Балканы», потому что они стоили всего 10 копеек, а у меня денег не было. Но это был самый настоящий горлодёр. Я выкурил только половину сигареты. Но впоследствии я любил заходить в табачные магазины. Там хорошо пахло ароматизированным табаком из других стран. Глаза разбегались. Были сигареты и зарубежного производства, даже французские, и нашего. Я покупал трубочный табак «Нептун», если он был, конечно. На день рождения мне подарили китайскую фарфоровую трубку с серебряным колпачком. Я пижонил, выбивал трубку о каблук, как американский ковбой, и, в конце концов, расколол ее. Мне советовали залить трещину эпоксидной смолой, но из этого ничего не вышло. Пришлось трубку выбросить, остался лишь колпачок, но и он исчез куда-то. По-видимому, его украли, так как я показывал его всем, кому не лень, в надежде, что кто-то прочитает китайские иероглифы. Колпачок был маленький, его легко можно было зажать в руке или спрятать в карман.

      Пачка чешских сигарет, в которую входило 5 штук, стоила, как мне кажется, 10 копеек. Еще дешевле были штучные. Сигарета стоила 1 копейку. Но в армии я курил папиросы, тогда был приличный табак «Беломора» фабрики имени Урицкого (Ленинград), но мне нравился «Хан-кенгри» казахского производства. Потом, после демобилизации, мне присылали из Алма-Аты эти папиросы в твёрдой пачке вроде «Казбека», но не такие кислые. И я курил их года два или три.

      Во время болезни я всё же занимался физкультурой, делал зарядку, но упражнения были чисто гимнастические. Я был в весе «мухи» – 54 килограмма при росте 171 сантиметр. Это позволяло мне подтягиваться на турнике 12 раз, а позже, когда нарастил мускулы, и 15. В армии я подрос еще на два сантиметра и поправился, несмотря на плохую кормёжку, до 65 килограммов.

      Наставником у меня