Время на твоей стороне. Сборник повестей и рассказов. Людмила Вик

с боку на бок, прогоняя остатки сонливости, – пора идти на кухню, готовить завтрак для Лады.

      За стеной грохнуло.

      Эмма испуганно вскочила, а потом облегченно выдохнула, потому что вслед за грохотом последовала веселенькая песенка. Только утро, а сосед уже навеселе.

      Эмма проверила, спит ли Лада, и, переодевшись, пошлепала в кухню. Включила плиту и разогрела сковороду. В коридоре пока было тихо. Две комнаты еще спали, в третьей пьянствовали дни и ночи напролет.

      – Форточку открой! – скомандовала женщина, входя в кухню в красном шелковом халате нараспашку, чтобы продемонстрировать дорогую ночную сорочку не спящим соседям. Ее пурпурные волосы были накручены на бигуди, что добавляло образу женщины древности, будто она – модница, сбежавшая из прошлого века. Ведь сейчас столько электрических плоек, которые в разы упрощают жизнь!

      – Вы тоже прибежали готовить завтрак? – озадачилась Эмма, поглядывая то на женщину и ее бигуди, то на единственную плиту в общей кухне.

      – Я не завтракаю в такую рань, – отмахнулась та и, налив себе стакан воды, ушла обратно в комнату.

      Эмма поставила на стол сковороду с яичницей и пошла будить Ладу. Пока она шла по коридору, соседи просыпались и выглядывали из комнат, словно предчувствуя зрелище. Эмма одаривала их хмурыми взглядами и попутно пыталась вспомнить, а правда ли все эти люди жили с нею по соседству: женщина с бигуди на голове, еще одна женщина невысокая худенькая обмахивалась газетой, высокий мужчина в очках завязывал галстук, – все они не сводили глаз с Эммы.

      Девушка остановилась у двери комнаты и посмотрела на соседей. Мгновение – и все занялись своими делами: модница подошла к общему телефону, потому что он визгливо разрывался на весь коридор, а миниатюрная женщина указала мужчине на галстук, потому что тот неправильно его завязал.

      Эмма отворила дверь комнаты и замерла на пороге. Вся кровать Лады – сплошное кровавое месиво, из которого в стороны торчали руки и ноги.

      Крик душил Эмму. Она выплеснула его наружу, но вскрики и рыдания быстро перешли в всхлипы. Соседи сбежались и столпились позади Эммы, упавшей на колени. Пока слезы застилали ее глаза, она не замечала, что рядом с изуродованным телом лежит мужчина в тельняшке, а у него в руке зажата опасная бритва. С ее стального острия медленно стекала кровь. Мужчина что-то бормотал нечленораздельное.

      – Лада! – взвизгнула Эмма и, оттолкнувшись, на ватных ногах бросилась вперед, в комнату. В два шага она оказалась перед кроватью младшей сестры и села на пол, не в силах стоять и смотреть, во что превратили ее Ладу.

      Мужчина поднял голову и уставился на Эмму мутным взглядом.

      – Ты тоже чудовище?

      Девушка опешила, а ее мозг отключился, но перед этим приказал разделаться с убийцей раз – и навсегда, чтобы ему тоже было невыносимо страшно, чтобы он тоже мучился и изнывал от боли, от потери крови, чтобы он тоже почувствовал, каково это умирать. Пусть окажется такой же жертвой, какой оказалась ее Лада!

      Эмма