Добро пожаловать в Последний оплот. Жанна Диченко

Возник повод для тоста…

      В дверь постучали.

      – О, Юрген, – радостно разулыбались оба, увидев незваного гостя. – Заходи! Третьим будешь.

      Юрген покрутил головой. Все понял, но промолчал. Так же молча тяпнул рюмку, раз предложили. Не дурак же он.

      На лице водителя отразилась целая драма. Он жаждал остаться, но долг требовал исполнения. Юрген отозвал Клауса на минутку, повел в коридор, пообещав Грише вернуться.

      В ожидании приятелей Гриша расхаживал по кабинету, заглядывал в шкафы и ящики, ящички и окна. И вроде как напевал. Правда, песня сливалась с завыванием ветра и протяжным подвыванием волков. Но Гришу это не волновало. Настроение заметно улучшилось. Неоткрытые замки́ стали забываться, а новые планы – рождаться.

      Вдруг раздался странный грохот. Пришлось выглянуть за дверь. По лестнице поднимались две барышни с очень недовольным видом. Одну Гриша узнал, экскурсию она вела. Вторая, напомнила штангенциркуль в очках. Поднялись-то они вдвоем, а вот спустилась через несколько минут экскурсоводка одна. Где же ту, вторую бросила?

      Григорий собрался пойти посмотреть, но вернулись Юрген и Клаус. Потерянные и ошарашенные. Гриша сразу смекнул, что надо делать. Наполнил стаканы и предложил «вздрогнуть». Выпили залпом, жадно, не чокаясь.

      – Ком, ком! Шнеллер! Пошли с нами! Ты должен это увидеть сам! – Клаус потащил Гришу за собой.

      Гриша идти никуда не хотел. Ему и здесь было преотлично. Но любопытство перевесило: что же привело этих двоих в замешательство?

      – Черт с вами! Пошли.

      – Мужики, мы сейчас возвращаемся в галерею и партоколируем, ик… протоколируем события! – тон Клауса не оставлял сомнений в решительности его намерений.

      Юрген покачал головой, сплюнул, произнес нечто вроде «вотбля» по-немецки, но против собутыльника не попер.

      Троица потопала в галерею с фамильными портретами Юнгенгенов.

      Гриша не увидел ничего странного. Так прямо и заявил об этом приятелям. Юрген торжествовал. Клаус ощупывал и обнюхивал стены и пол. Пристально оглядывал портреты и рамы. Вспоминал какую-то Вальбургу. Доставал пробирки и реактивы из своего рюкзачка. Словом, вел себя как контуженный на всю голову.

      Показал друзьям раму с кровавыми пятнами на холсте и подписью «Ганс фон Юнгинген» и кивнул на маленького коричневого котенка, который урчал и вылизывал мордочку.

      Сквозь окна галереи пробивались первые солнечные лучи. Где-то вдали кукарекали петухи.

      Клаус слегка успокоился, убрал пробирки.

      – Эй, мужики! Вы-то как? – спросил он Юргена и Гришу. – Может, накатим и обсудим?

      Троица вернулась в кабинет. Гриша – в полном спокойствии, Юрген – в некотором раздрае, а Клаус – в глубокой задумчивости.

      И накатили, и закусили, и еще раз накатили.

      Глава 4. Бородка, шейка, ушко

      Голова у Гриши болела так, что и врагу не пожелаешь. Оно и понятно. Ночь в загадочном