Близнецы. Черный понедельник. Роковой вторник. Никки Френч

пойти со мной.

      – Хочу.

      По воскресеньям Фрида обычно завтракала одним и тем же – рогаликом с корицей и чашкой чая. У Керри, старавшейся сохранить профессионально-невозмутимое выражение лица, Сэнди заказал порцию овсянки и двойной эспрессо. Встретившись взглядом с Фридой, Керри одобрительно подняла брови, проигнорировав хмурый вид посетительницы. Но кафе уже заполнялось людьми, и ни Керри, ни Маркус не могли уделить парочке достаточно времени, только Катя была не у дел и бесцельно бродила между столиками. Каждый раз, проходя мимо столика, за которым сидели Фрида и Сэнди, она совала указательный палец в сахарницу и облизывала его.

      У прилавка всегда стояла полная газетница. Фрида взяла несколько газет и положила их между собой и Сэнди. Ее неожиданно охватило тревожное ощущение, что за последние несколько дней они превратились в настоящую пару – такую, которая всегда вместе ходит на торжества, вместе проводит ночи, вместе встает воскресным утром, чтобы почитать газеты в приятной, разделенной тишине. Она откусила приличный кусок рогалика и сделала глоток чая. Это очень плохо?

      Часто это была единственная возможность для Фриды за всю неделю прочитать газеты от корки до корки, а в последние несколько недель она была так захвачена отношениями с Сэнди, что, похоже, позволила своему миру сжаться лишь до работы и любимого. Так она и сказала, добавив:

      – Хотя, возможно, не имеет никакого значения, что я на время отключилась от того, что происходит в мире. Тем более что я все равно ничего не могу изменить. Как не имеет значения, поднялись акции на один пункт или нет. Или, – она взяла газету из лежащей на столе пачки и указала на заголовок, – что кто-то, кого я не знаю, совершил нечто ужасное по отношению к кому-то, с кем я тоже не знакома. Или что знаменитость, о которой я никогда не слышала, порвала с другой знаменитостью, о которой я тоже никогда не слышала.

      – Да пожалуйста, я готов взять вину за это на себя, – заверил ее Сэнди. – Я… Эй, что такое?

      Фрида его уже не слушала. Ее захватило сообщение в газете.

      Сэнди наклонился к ней и прочел заголовок:

      – «Малыш Мэтти все еще не найден. Слезные мольбы матери». Да ты об этом наверняка слышала. Новость очень свежая. Вчера она была во всех газетах.

      – Нет, – пробормотала Фрида.

      – Только подумай, через что приходится проходить родителям…

      Фрида смотрела на фотографию размером в три колонки: там был изображен маленький мальчик с ярко-рыжими волосами, обсыпанным веснушками лицом и кривой улыбкой; взгляд его синих глаз был направлен куда-то вбок – наверное, на человека за объективом.

      – В пятницу, – сказала она.

      – На данный момент он, скорее всего, уже мертв. Мне чертовски жаль бедолагу-учительницу, которая отпустила его. На нее ушат помоев вылили.

      Но Фрида не слышала, о чем он говорит. Она читала о Мэтью Фарадее, которому в пятницу удалось незаметно