Воин-лекарь. Сергей Саматович Сорокин

давали вольную. Одно слово – Хозяин. Что хочу, то и делаю с этой Душой и с этим Телом!

      «Ну забирай», сказал несколько обиженный епископ. Со мной он спорить не то, чтобы боялся. Нет, не боялся, не его это уровень, меня бояться. В то же время, я был человеком уважаемым и сыном уважаемого человека. Если со мной спорить, да тем более если законы нарушать, то у епископа авторитет упадёт. Вот этого епископ действительно боялся. Он хоть и очень плохой человек, но далеко не дурак. Всё прекрасно понимает, ему авторитет нужен. По закону, так по закону…

      На всей площади, во всей этой толпе, кроме меня и него ещё, дай бог, только с десяток умных людей найдётся.

      Епископ показал мне рукой «стой там», а своему монаху «давай её сюда». Тот воткнул факел где-то около задней стены и быстро развязал верёвки. Подвёл, а скорее подтащил девушку к краю эшафота и толкнул мне, как мешок с дерьмом. Я её поймал легко и аккуратно, а вот на монаха посмотрел так, что у него аж один глаз задёргался. Который ему лечили после прошлой встречи со мной. Понял, зараза, что теперь он мой личный враг. Навсегда. Без возможности замириться.

      Девушка не сопротивлялась. Она вообще ничего не понимала, по-моему. Только рыдала навзрыд, сотрясаясь всем телом, руками, ногами, головой… Напряжение последних дней, напряжение от ситуации выходило с этим рыданием.

      Поверх заплечного мешка у меня плащ небольшой лежал. Верёвочкой привязан. Достаточно за край верёвки дёрнуть. Девушка на ногах стоит, я её одной рукой держу. Второй рукой плащ достал. Девушку замотал, на руки взял, пошёл с площади.

      Все покупки и деньги потом! Не помрём без них.

      Толпа расступается, далеко отходят. Как от заразного шарахаются. Мне же легче.

      Теперь ещё надо возвращаться в дом к князю, там конь мой. Идти недалеко, но с такой ношей на руках долговато получится. Её бы лечить надо, прямо вот сейчас надо начинать! Но не в городе же.

      Смотрю – на краю площади Прошка. Вот ведь парень, всегда в нужное время и в нужном месте оказывается! Конюх у молодого князя. Вместе с ещё несколькими такими же сорви-головами ухаживает за конями князя и его дружины.

      «Степан, коня надо?» Не, парень умный, это точно! «Не глупее епископа», ухмыльнулся я про себя. Да ещё считает себя обязанным мне. Как бы и есть за что. Позапрошлой зимой медведь-шатун порвал его отца, меня позвали лечить. Эх, такой был мастер по резьбе по дереву…. Даже бабочку вырежет – как живая! Впрочем, резать он не перестал, только ходить худо ему стало. А руками работает. Да матушка Проши как-то заболела, никакие знахарки не могли помочь. Лежала, угасала, помирать собиралась. Тоже меня позвали, я выходил её. Жива, здорова, занимается хозяйством, ухаживает за мужем… Вот потому Прошка и считает, что обязан мне.

      Всё видел Проша, что на площади произошло. Всё прекрасно понял.

      «Давай, я вот тут по деревом посижу пока!». Про вещи напомнил, что висят на стене конюшни рядом с моим конём.

      Убежал Проша, только пыль столбом.

      Сел я под дерево. Девушку аккуратно на землю уложил. Воду