Море любви, океан бухла. Данила Чебоксаров

набивает трубку недорогим, но душистым табаком. Достаёт из морозилки винтажного холодильника запотевшую бутылку водки «Гжелка». Наливает пол гранёного стакана.

      Знакомьтесь: Архаил Пореев. Брутал, анархист, нудист, спортсмен, псевдоонанист, интеллектуал, поэт. Рост 180 см, фигура бойца без правил, лицо с полотна Репина. Глаза синие, блондин, борода и прямые волосы до плеч. 33 лет. Образование высшее (МГУ), разведён. Ультимативное умение: может часами поддерживать эрекцию.

      Голый Архаил выдыхает в сторону, залпом пьёт, закусывает кружочком солёного огурца. Это вторая бутылка за вечер, и он ощутимо пьян. Убирает водку в морозилку и раскуривает трубку. Он отдыхает на даче. Дощатые стены старого дачного дома обклеены древними обоями, грязными и местами ободранными. Мебель середины прошлого века: платяной шкаф, сервант с мозаичными разноцветными стёклами, квадратный стол, покрытый рваной клеёнкой, три незастеклённые полки на полу у стены, стоящие одна на другой, ржавая железная пружинная кровать в углу. На стене в изножье кровати висит плакат с юной Памелой Андерсон. Под плакатом прибита консервная банка, в ней парафиновая свеча.

      Архаил запаливает свечу, выключает свет и ложится на кровать лицом к Памелке. У неё малюсенькие титюльки, на фото она ещё до операции. В слабом мерцающем и неровном свете пламени свечи она выглядит сказочно, призрачно и нереально. У Архаила стремительно, в полную силу встаёт, и Памелка шаловливо подмигивает ему – мол, что, нравлюсь тебе, дрочила? Архаил сжимает тугой лингам пальцами левой руки обратным хватом – большим пальцем вниз, и неспешно надрачивает. У него окладистая борода, длинные волосы и волосатая грудь, но подмышки и лобок выбриты электрической бритвой. Он знает, что Памелке это нравится. Как нравится и то, что он на неё дрочит. Памелка начинает игривый танец, в процессе которого по-стриптизёрски ловко снимает купальный лифчик и картинно выбрасывает его в тихие волны Тихого океана. Архаил пускает в ход правую руку и увеличивает интенсивность дрочки.

      Памелка исчезает с плаката. Наверное, пошла пописать. Ему не хочется думать, что покакать – вообще неприятно осознавать, что красивые человеческие самочки справляют большую нужду – это очень неромантично. Красотка возвращается – теперь она и без трусов. Отстраняет руку дрочащего и берёт дело в свою. Её пальчики маленькие, тонкие и горячие. Архаил прикрывает глаза, нежась в истоме, а когда открывает, прелестница снова на плакате и недвижима. Архаил не кончил, ибо практикует псевдомастурбацию и эякулирует не чаще раза в неделю, хотя онанирует ежедневно по нескольку раз.

      Спать не хочется. Пить водку тоже. Архаил починает баклагу «Жигулёвского» и берёт с полки сборник афоризмов Ницше. Его лингам всё ещё полноценно стоит.

      Батюговский

      Это странно и необъяснимо, но он всегда чувствует, когда жена этого хочет. Он лукаво ухмыляется и показывает ей язык – настоящую надежду и опору – длиннющий, широчущий, ярко-красный, мясистый,