Инклюзиция. Алексей Небоходов

бледные лица полнились страхом. Они перешёптывались, а их глаза беспокойно бегали, будто они искали опасность в каждом неожиданном движении.

      Данила узнал некоторых из них: старушка с третьего этажа, молодая пара с первого, мальчик лет десяти, живший по соседству. Они казались такими же потерянными, как и он.

      В этот момент телефон Данилы завибрировал. Пришло сообщение из университета:

      «Всем студентам необходимо немедленно явиться в университет. Мы обеспечим безопасность и эвакуацию. В случае угрозы помощь гарантирована».

      Сообщение было подписано лично деканом.

      Данила замер, держа телефон в руках. Город больше не был безопасен. Университет был последним местом, куда он хотел бы отправиться, но слова о защите давали надежду.

      Он глубоко вздохнул. Он не мог больше просто бежать, прячась и надеясь на чудо. Нужно было действовать. С тяжёлым сердцем он принял решение: рискнуть и отправиться в университет.

      Глава 2

      Аудитория лекционного зала погрузилась в хаос, словно корабль, тонущий в шторм. Панические крики, обрывки фраз, топот – всё смешалось в безумный гул. Студенты метались между рядами, хватая сумки и пальто. Их лица были бледными от страха, а глазами они беспокойно искали выход. Окна внушали ужас – казалось, вот—вот и черви ворвутся внутрь. Тогда спасения уже не будет.

      Профессор Николаев, обычно собранный и уверенный, теперь выглядел потерянным, как и все остальные. Его серебристые волосы растрепались, а лицо исказила гримаса страха. Голос, прежде внушавший уважение, звучал пронзительно и отчаянно:

      – Все сохраняйте спокойствие! Пожалуйста, не создавайте давку! Направляйтесь к выходам!

      Но толпа не слушала. Паника нарастала.

      Данила стоял в центре зала, будто парализованный. Мысли в голове хаотично метались. Ноги отказывались двигаться. Он поднял глаза – вокруг царил хаос, не затронувший только одного человека.

      Мила. Она стояла у стены, скрестив руки на груди, и наблюдая за происходящим с ледяным спокойствием. Её лицо было полностью лишено страха или паники. Напротив, губы тронула насмешливая улыбка, словно это был спектакль, а она – зритель.

      Её взгляд… Данила знал его слишком хорошо. Презрительный, оценивающий, уничтожающий. Она смотрела на него так, словно он был жалким и ничтожным.

      – Данила! – резко окликнула она, и её призыв прозвучал, как удар хлыста.

      Полный насмешки и презрения тон заставил его сжаться. Данила поднял голову, твёрдо встретив её взгляд. Внутри закипела странная смесь обиды, гнева и горечи. Он хотел отвернуться, но не мог.

      – Почему ты стоишь, как статуя? – продолжила она, делая шаг к нему. Её движения были плавными, как у хищника, подкрадывающегося к добыче. – Ты думаешь, что кто—то придёт и спасёт тебя? Хотя это в твоём стиле – стоять в стороне и ждать, пока другие всё решат.

      Каждое слово било в цель. Данила молчал, стиснув зубы. Любая реплика стала бы поводом для нового укола.

      Мила подошла ближе. Он уловил знакомый аромат её парфюма. Когда—то