Дракон и Буревестник. Нефритовое сердце. Том Белл

девушки сжались сами собой от одного упоминания о евнухе.

      – А теперь отдыхайте и приводите себя в порядок с дороги. – Го Цзя поклонился еще раз. – Я разбужу вас поздним вечером. Магистр Шень Ен пожелал разделить с вами ужин в его покоях.

      Управитель вернулся в лифт и закрыл за собой дверь. Под каменный скрежет он скрылся в недрах башни, оставив Кайсин, ее новых служанок и мрачного легионера. Воин встал по стойке смирно у дверей лифта, уставившись невидящим взглядом в стену. Кайсин поняла, что солдат останется здесь надолго, но сил в себе на расспросы не нашла. Ноги подкашивались от усталости, а от новостей о скорой встрече с Шень Еном все внутри сжималось и холодело.

      «Нельзя робеть. Я должна быть храброй».

      Кайсин не терпелось смыть с себя дорожную пыль вместе с усталостью и тяжелыми воспоминаниями о последних месяцах. Слуги провели ее сквозь череду комнат и коридоров к огромному рукотворному водоему с бирюзовой горячей водой. Всюду витал белый непроглядный пар, нос щекотали душистые ароматы цветов и солей, мягкий приглушенный свет от свечей и жаровен навевал долгожданное спокойствие. Руки и ноги налились приятной тяжестью. Кайсин подошла к самой кромке воды и прочувствовала, как тепло пробирается сквозь складки одежд и приятно окутывает ноги.

      Служанки помогли Кайсин раздеться. На мгновение, оставшись совершенно нагой, она стыдливо прикрылась. Заметив смущенные взгляды прислуги, взяла себя в руки и вспомнила, что девичье стеснение давно пора оставить в прошлом. Теперь она – хозяйка этого места. И хотя границы дозволенного ей еще предстояло узнать, вновь становиться пленницей она не собиралась.

      Гордо подняв подбородок, Кайсин вошла в горячую воду. У стен внутри водоема нашлись широкие лавки. Растянувшись на одной из них, Кайсин долго лежала, пока не начала засыпать. Лишь после этого позволила служанкам омыть себя и, облачившись в черную шелковую накидку, прошла в свои покои.

      Почти всю жизнь, до самого отъезда из Синего дворца, Кайсин прожила в небольшой уютной комнате, откуда открывался вид на имение Мао. Это же место оказалось просто гигантским. Одна только кровать со сложным балдахином была больше всей ее комнаты во Дворце. Покои имели округлую форму и застекленную террасу с выходом на балкон, откуда разносился приветливый дневной свет. Все пространство было занавешено шелковыми тканями красных и золотых цветов, заставлено мебелью из темного дуба и ореха, украшено статуями из темного камня и картинами, но самым удивительным оказалось гигантское зеркало. Не из полированного нефрита и оникса, каким Кайсин пользовалась дома, а самое настоящее.

      Таким владел, наверное, только сам Император!

      Оно занимало целую стену и отражало всю комнату целиком, отчего и без того огромные покои казались еще больше. У Кайсин пошла кругом голова, едва она увидела себя. Ясные кобальтовые глаза потускнели и налились темными кругами. Всегда блестящие крепкие волосы стали хрупкими и блеклыми. Она выглядела так, словно шла через всю Империю пешком, а не ехала в удобном экипаже.

      Кайсин