Друзья отца. Будешь нашей. Бетти Алая

Особо смелые мажорки уже выскакивают из корпуса, с восторгом таращатся на чёрный Мустанг. Игнат докуривает, затем поднимает на меня цепкий взгляд.

      Манит пальцем. И я иду…

      Ведь в глубине души очень скучала! После нашего вчерашнего разговора на кухне отношение к этому мужчине стало другим. Я увидела в нем человека с глубокой душой.

      И мне очень это понравилось.

      – Привет, – как только я подхожу, Игнат притягивает меня к себе, тыкается носом в волосы, – я скучал, малышка.

      – Игнат, не надо… – машинально начинаю вырываться, но хватка у мужчины очень крепкая.

      И приятная. Его парфюм в сочетании с потрясным запахом кожи сводит с ума. Дыхание сбивается.

      – А ты скучала? – мурчит, наслаждаясь моим смятением.

      – Да, – тихо отвечаю.

      – Я рад, – ухмыляется, – а это что за ничтожества?

      – Что? – резко разворачиваюсь и вижу, как к нам направляется Гордей Васильев со своей сворой.

      Сглатываю, вжимаюсь в Игната в поисках защиты.

      – Значит, вот оно как? – фыркает мажор, испепеляя меня взглядом. – Реально мужика нашла? Быстро ты, Матвеева.

      – А ты кто, сопляк? – с ухмылкой произносит Игнат. – С чего решил, что можешь с ней так разговаривать?

      – Ты не староват для студенток, дедушка? – Гордей даже не пытается как-то сгладить углы, провоцирует.

      – Насколько же ты плох, что она выбрала деда, а? – голос Игната ровный, уверенный.

      Он не поддается на провокации. Словно скала. Спокойный, жесткий. И рядом с ним я чувствую себя в безопасности.

      – Уже распечатал ее целку? – а вот после этой фразы тело моего мужчины натягивается, как струна.

      Мамочки! Гордей явно провоцирует драку. Но у него ничего не выйдет! Не выйдет же, правда?

      – Поедем, а? – умоляюще смотрю в тёмные глаза Игната.

      – Сейчас, малыш, только преподам кое-кому урок, – он разворачивает меня, открывает дверь машины, – садись.

      – Но… – пробую возмутиться.

      – Садись, – повторяет, но в голосе мужчины промелькивает сталь.

      Ныряю на пассажирское сиденье Мустанга. Вся трясусь, потому что не знаю, как Гордей, но его друзья – отморозки! По универу разные слухи ходят. Они принуждают девушек ко всякому, спорят на невинность, потом меняются видео…

      А еще говорят, что пару студентов куда-то пропали после того, как попробовали заступиться за девушек. Так что…

      – Повтори-ка, – Игнат закатывает рукава рубашки, затем в шаг оказывается перед Гордеем.

      И если до этого момента мажор казался мне огромным, рядом с мощью друга моего отца он совершенно беспомощен. Игнат жестко хватает Гордея за грудки, друзья мажора переглядываются и отступают.

      – Повтори, я сказал! – рычит мужчина.

      – Я… я… – бормочет Гордей, – вы чего встали, блядь?! Он один, а вас четверо!

      – Знаешь, друг, – блеят остальные, может, и правда не стоит связываться… отпустите его, мы Матвееву больше не побеспокоим.

      – ЧТО?! – ревет Васильев, но Игнат его отпускает.

      Поправляет его футболку.