Кошачья философия. Кошки и смысл жизни. Джон Грэй

[9]. Пиррон учил учеников жить, полагаясь на природу, а не на доводы рассудка или принципы. Но если рассудок бессилен, то почему бы тогда не принять тайны религии?

      Все три ведущие философские школы в древней Европе – стоицизм, эпикурейство и скептицизм – в качестве цели ставили достижение невозмутимости. Философия была успокоительным лекарством, которое, если принимать его регулярно, произведет атараксию. Конечной целью философствования был мир в душе. Монтень не питал подобных надежд: «Философы всех школ согласны в том, что высшее благо состоит в спокойствии души и тела. Но где его найдешь? [… ] Наш удел – лишь дым и пепел»[10].

      Больший скептик, чем большинство скептиков, Монтень не верил, что философствование может излечить человека от беспокойства. Философия главным образом была полезна для того, чтобы излечивать людей от философии. Как и Людвиг Витгенштейн (1889–1951), Монтень признавал, что обыденный язык замусорен остатками прошлых метафизических систем[11]. Обнаружив эти следы и признав, что реалии, которые они описывают, по сути дела выдумка, мы смогли бы мыслить более гибко. В небольших дозах такое средство против философии – назовем его антифилософией – может приблизить нас к другим животным. Тогда мы могли бы кое-чему научиться у существ, которых философы не принимали во внимание как низших тварей.

      Такого рода антифилософия начнется не с доводов разума, а с рассказа.

      Путешествие Мео

      На фоне резкого света, идущего из дверного проема, показался маленький черный силуэт кошки. Снаружи бушевала война. Дело происходило во вьетнамском городе Хюэ, в феврале 1968 года, в самом начале Тетского наступления Северного Вьетнама на американские силы и их союзников из Южного Вьетнама, которое пять лет спустя приведет к тому, что американцы выведут свои войска из страны. В книге «Кот из Хюэ», одном из самых выдающихся свидетельств о жизни человека на войне, тележурналист CBS Джон (Джек) Лоренс так описывал город:

      Хюэ сражался особенно ожесточенно. В данном случае речь шла об уличной войне между двумя вооруженными и состоящими преимущественно из молодежи племенами. Оба они не были местными и оба намеревались во что бы то ни стало захватить территорию. Это были уличные бои, быстрые и беспощадно кровавые. Правил не существовало. Жизнь забирали, не задумываясь… В конце одна более жестокая и могущественная банда вытесняла другую и присваивала все, что осталось. Проигравшие отходили, забирая раненых и погибших, и ждали следующего дня, чтобы продолжить бой. Победителям доставались руины. Так это было в Хюэ[12].

      Продолжая двигаться, черный силуэт превратился в котенка, приблизительно двух месяцев от роду, настолько крошечного, что он мог бы поместиться у Лоренса в руке. Тощий и грязный, со слипшейся тусклой шерстью, котенок принюхался, почувствовав запах еды, которую американский журналист ел из армейской консервной банки. Журналист попытался заговорить с котенком по-вьетнамски,

10

Montaigne, Apology for Raymond Sebond, p. 54; Монтень, «Апология Раймунда Сабундского», с. 425.

11

Идею о гомеопатической философии/антифилософии см. в: К. Т. Fann, Wittgenstein's Conception of Philosophy (Singapore: Partridge Publishing, 2015). В Приложении Фанн исследует некоторое сходство между поздним творчеством Витгенштейна и даосизмом (p. 99–114). Скептицизм Монтеня в отношении философии объясняется в: Hugo Friedrich, Montaigne, edited with an introduction by Philippe Desan, translated by Dawn Eng (Berkeley, CA: University of California Press, 1991), p. 301–309.

12

John Laurence, The Cat from Hué: A Vietnam War Story (New York: PublicAffairs, 2002), p. 23.