Рандеву и другие рассказы (сборник). Дафна Дюморье

фотографий, как я заметил, здесь нет. Только начиная лет с пятнадцати.

      Последовала короткая пауза, затем мисс Марш произнесла:

      – Да, да, у меня, по-моему, раньше не было фотоаппарата.

      У Блэка был тренированный слух. Он с легкостью улавливал фальшь. Мисс Марш солгала. Что она хотела скрыть?

      – Жаль, – заметил он. – А мне всегда интересно узнавать детские черты во взрослом лице. Я сам человек семейный. Нам бы с женой без детских альбомов нашего сынишки жизнь была бы не в жизнь.

      – Да, непростительная глупость с моей стороны, не правда ли? – произнесла мисс Марш. Она положила альбом перед собой на стол.

      – У вас, наверное, найдутся портреты, сделанные в ателье?

      – Нет, – отозвалась мисс Марш, – а если и были, то куда-то затерялись. При переездах, сами понимаете. Сюда мы переехали, когда Мэри уже исполнилось пятнадцать. До этого мы жили в Лозанне.

      – А вы удочерили Мэри, когда ей было пять лет, так, кажется, говорил сэр Джон?

      – Да, около пяти.

      Снова минутное замешательство, чуть заметно дрогнувший голос.

      – А нет ли у вас фотографии родителей леди Фаррен?

      – Нет.

      – Как я понял, ее отец был вашим единственным братом?

      – Да, единственным.

      – Что заставило вас взять к себе племянницу?

      – Ее мать умерла, и брат не знал, что с ней делать. Она была болезненным ребенком. Мы с братом решили, что это будет наилучшим выходом из положения.

      – Брат, разумеется, выплачивал вам какую-то сумму на уход за девочкой и ее образование?

      – Ну естественно. Иначе я бы не справилась.

      И тут мисс Марш совершила оплошность. Не будь этой оплошности, Блэк, вероятно, оставил бы ее в покое.

      – Вы задаете какие-то странные вопросы, мистер Блэк, не относящиеся к делу, – проговорила она, коротко и суховато рассмеявшись. – Не понимаю, какой интерес представляет для вас пособие, выплачиваемое мне отцом Мэри. Вы хотите знать, почему бедняжка Мэри лишила себя жизни. Этого же хочет ее муж, этого хочу я.

      – Меня интересует все, имеющее хотя бы отдаленную связь с прошлым леди Фаррен, – возразил Блэк. – Видите ли, именно затем меня и нанял сэр Джон. Пожалуй, пора объяснить, что я не близкий друг сэра Джона, а частный детектив.

      Лицо мисс Марш приобрело серый оттенок. Куда девалось ее самообладание? Она внезапно превратилась в перепуганную старуху.

      – Что вы хотите у меня узнать? – спросила она.

      – Всё.

      У шотландца, надо пояснить, имелась излюбленная теория, которую он часто развивал перед директором агентства, где служил, – он считал, что на свете очень мало людей, кому не нашлось бы что скрывать. Сколько раз приходилось ему наблюдать мужчин и женщин, подвергавшихся в качестве свидетелей перекрестному допросу, и все они до единого боялись, боялись не вопросов, которые им задавали и которые могли пролить свет на расследуемое дело, они боялись, как бы при этом нечаянно не проговориться, не выдать собственный секрет, могущий бросить на них тень.

      Блэк не сомневался, что