Последняя из рода. Отто Диас

посмотрит, будет обречён на это? Или в наших рядах слишком много охотников, которыми можно пожертвовать?!

      Эддут понимал, что гнев Дорта справедлив, но и в том, что сделала Астрид, была своя правда.

      – Астрид в разы набожней всех вас вместе взятых и свято чтит каноны чистоты. Вы ведь знали, что она пошла на омовение. Ёрон поплатился за то, что перешёл черту.

      – Издеваешься? Он же сказал, что случайно увидел! А если я выйду поссать и случайно выберу куст, где уже ссыт она? Мне член отрежут?

      – В нашем деле недопустимы случайности, глупости, неосторожность. Всё это приводит к лишениям.

      – Знаешь на опыте, да? – выплюнул Дорт. Эддут не ответил, всё и так было очевидно.

      – Проклятая сука… – простонал Ёрон. – Чтоб она сдохла… тварь… чтоб сдохла…

      – Я бы на твоём месте заткнулся, – посоветовал Эддут, – глаза лишь начало. Астрид с удовольствием порежет тебя на куски и привяжет их гнить к позорному столбу, чтобы ты не нашёл упокоения. Не забывайте – она глава ордена, и сейчас мы все висим на волоске от краха. Настало время, когда случайности и неповиновение недопустимы. Король зол, он ждёт повода, чтобы сослать нас на арену. А вы привыкли к распущенности и своеволию, хотя все приносили обет. Самое время вспомнить об этом. Маги – реальная угроза, и если хотите выжить в этой борьбе, очиститесь и попросите милости Геула. Пусть он наполнит вас благодатью и даст каждому силы сражаться. Избавьтесь от грязных помыслов. Делайте то, что вам говорят, будьте добросовестны – и не пострадаете. Во всяком случае, от рук Астрид.

      ***

      К полудню следующего дня Светоносцы добрались до деревушки Гач: крошечное поселение в двадцать пять дворов выглядело серым и убогим. Заборы торчали неровным рядом полусгнивших зубьев, из труб валил дым. Снег желтел в тех местах, где на него мочились псы, а люди, мрачные и недоверчивые, неохотно выползали из домов, чтобы посмотреть на приехавших. Светоносцы всегда вызывали восхищение, но Астрид заметила, что нынче народ глядит настороженно. Слухи о том, что они не справляются с магами, растекались быстро, а ещё быстрее те, что они ищут добровольцев. Астрид предпочла бы рубить языки тем, кто разводит панику, но не имела права. Приходилось действовать иначе. Светоносцы должны были внушать трепет одним только видом в эти запертые в никчёмных оболочках души. Грешные, грязные изнутри и снаружи, сельчане смотрели на святое воинство так, будто приближенные Геула ничем от них не отличались. Астрид это раздражало. Она свято верила, что бог руководит ею, тогда как этих трусливых, наверняка забывающих молиться людей не задевает даже его тень, не то что благодать. Гордо приподняв подбородок, Астрид смотрела на собравшихся, но вместо почтения замечала во взглядах холод, страх, скептицизм. «Что вам нужно? – говорили эти глаза. – Здесь вас никто не ждал».

      – Ревердас стоит на пороге непростого времени. Маги бросают нам вызов, и Геул призывает своё войско сражаться. Мы принимаем всех, кто готов биться за правое