Времяпадение. Артем Северский

нигде не указано.

      Я посмотрела на птиц, которые расхаживали по грязному снегу на склоне холма. Галки. Единственные пернатые, обитающие в окрестностях.

      – Я чем-то ещё могу вам помочь? – спросил оператор.

      Его внимательность и угодливость вдруг опротивели мне до тошноты. Лучше бы я говорила с ИИ. Но нынче у компаний стало модно живое общение – якобы клиенты чувствуют себя комфортнее.

      Я погладила Марфу, лежавшую рядом, и та завиляла хвостом.

      – Пожалуй, ничем.

      – Тогда в ближайшее время мы свяжемся с вами. Доброго дня.

      Жизнь Дианы меня поглотила, не позволяя думать ни о чём другом. Плотно позавтракав, я улеглась в кресло и активировала конструкт. Выбрала опцию случайного проигрывания. Теперь можно было по воле системы перемещаться по годам, месяцам и дням, словно по плейлисту.

      За те шесть часов моего виртуального путешествия я узнала о чужой жизни так много, как раньше себе не позволяла. В конечном итоге, обессиленная, отключилась, доползла до кровати и проспала полсуток.

      Проснувшись, увидела, что погода опять переменилась. Налетел дикий ветер, несущий густой снег, всё заволокло. Не стало горизонта, неба и самой земли. Я посмотрела на часы, но так и не поняла, утро сейчас или вечер.

      Обедая в пустой столовой, вспоминала Диану. Её эмоции были со мной. Я до сих пор ощущала себя в её теле, чувствовала боль, эйфорию, тоску, радость и тяжкую скорбь. Она потеряла мужа – космонавта, который погиб при аварии на испытательном полигоне. После трёх месяцев психотерапии Диана заказала робослугу, который был в точности похож на него. Двойник не занимался ничем по дому, но исправно делал вид, что он член семьи.

      Я никогда не теряла близких. С матерью и отцом у меня прохладные отношения, мы давно не общаемся. Если они умрут, мне будет, в общем, всё равно. Как и им, если не станет меня. Мои друзья – их немного – приходят и уходят, и следа в моём сердце почти не оставляют. Близкие отношения – не моё. Я одиночка. Мои романы всегда длятся не больше пары недель. И секс быстро наскучивает, а если надо, удовлетворяюсь сама. Всё, что я знаю о настоящих потерях, разрушающих жизни, – это чужой опыт. Может, потому меня тянет подглядывать.

      Диана убила себя потому, что страдала от чувства вины. В тот день она могла удержать мужа дома, но у неё было плохое настроение.

      – Если работа так важна, я тебя не держу, – это были её последние, слишком резкие слова.

      Муж уехал на полигон и не вернулся. Ей привезли его пепел со всеми причитающимися почестями и соболезнованиями. Расследование не выявило виновных, списав катастрофу на форс-мажорные обстоятельства.

      В конце концов груз вины и скорби стал слишком силён. Терапия и лекарства не помогали. Каждый день Диана просыпалась с мыслями о смерти, пока не придумала способ уйти, который, считала она, помог бы ей искупить вину.

      Диана обратилась к хакерам, заплатила им крупную сумму, и они, взломав блокировку робослуги, загрузили специальное приложение. С его помощью она могла сама задавать алгоритмы поведения машины.

      В нужное время убийца просто сделал то,