Война становится привычкой. Сергей Бережной

и воюют, а у Филина «кашники» пишут рапорта с просьбой заключить с ними контракт повторно. И всегда приписка: «…просим оставить в бригаде у Филина…» А кто-то намеренно переходит к нему, прося лишь об одном: сообщить в прежние подразделения, что они не дезертиры. Они просто хотят сражаться по-настоящему под началом настоящего офицера.

4

      На Соледар насыпают щедро, мощно и регулярно. Выбраться из него целым – всё равно, что в рулетку сыграть с пятью патронами в семизарядном револьвере. По всей линии фронта северо-западнее Бахмута (при всём уважении к товарищу Артёму город всё-таки исконно русский, Бахмутом наречённый ещё Иваном Грозным, с историей казацкой) идут жёсткие бои: грохот арты рвёт барабанные перепонки, так что край нужны тактические наушники, которых у нас нет и не было. Были у меня противоосколочные очки, но первые подарил ещё в четырнадцатом кому-то из бригады «Призрак», вторые отдал в самом начале войны земляку потому, что особо не верил в их чудодейственную способность держать осколки, ну а третьи подарил комбригу ещё в позапрошлом году под Изюмом: и нужнее они ему, и он сам гораздо более ценен для Родины, чем волочащая ноги рухлядь. А тактических наушников сроду не имел. Точнее, были поначалу, но так, для форсу и мне без надобности, потому и отдал в артдивизион: им нужнее, глохнут ребята…

      В подвале поёт гитара. Точнее, рвет её струны культяшками пальцев – обкорнал их осколок, начисто срезал фаланги – старшина миномётной батареи с позывным «Осколок». При первой встрече на вопрос о причинах такого позывного отшутился:

      – Предлагали Миной назвать или Снарядом – по специальности, значит, но у них, двоечников, ни ума, ни фантазии. Вот я и подумал: назови так – непременно миной или снарядом шандарахнет и поминай, как звали. А тут Осколок – есть шанс уцелеть.

      И плывёт над тесными сводами подвала «Война становится привычкой» Виктора Верстакова[7]. Он вообще обожает его стихи. Может быть потому, что знает о войне не понаслышке: захватил Афган, затем две Чечни, Донбасс в четырнадцатом…

      Война становится привычкой,

      опять по кружкам спирт разлит,

      опять хохочет медсестричка

      и режет сало замполит.

      – Жаль, что сала нет, – обрывает себя Осколок, и струна жалобно стонет. – На хлебушек с натёртой чесноком корочкой тоненько так намазать и маленькими кусочками откусывать, чтобы во рту таял… Твердят нам всякие чудаки на букву «м», что войны никакой нет. Есть только спецоперации, а войны нет. Да что они знают-то про войну?

      И вновь обрубками пальцев перебирает струны, едва попадая в тон, и плывёт по тёмному подвалу «Война становится привычкой…».

      Ну, а теперь продолжу коротенькие зарисовочки о «волках» Филина. В разное время написанные, только в силу каких-то причин раньше свет не увидевшие. Хотя причина, как правило, одна: Филин запрещал. Не хочет публичности для себя, а страдают все

7

В. Г. Верстаков, поэт, бард, полковник, участник войны в Афганистане. Песня «Война становится привычкой на перевале».