Первый узбек: Канувшие в вечность. Наталия Николаевна Трябина

Она помнила дядю Джалила, тот после смерти жены дяди Одыла заставил работать на себя племянников Бахтиёра и Нафису. Если бы не Халил, неизвестно, как бы сложилась их жизнь.

      Вспоминала и другие истории несправедливого и даже подлого отношения к чужим, незнакомым людям. Не всем так повезло в жизни, как ей. Её-то нашла матушка-сестрица. А потом на ней женился Халил, её любимый и единственный мужчина, свет очей и радость сердца! Тут она опять начинала заливаться слезами. В молхане, туда никто из домашних никогда не заходил. Чуть дашь слабину – тут же слушаться перестанут и на голову сядут!

      Если иногда родственники так издеваются, как дядя Джалил, что же там твориться с её ненаглядными малышами? Лайло никак не могла привыкнуть к тому, что они уже взрослые мужчины, сильные и здоровые и могут постоять за себя. Она вспомнила, что Ульмас боится комаров и улыбнулась грустным мыслям. А в нелепых страхах сына была виновата она.

      Давно это было, Лайло только что родила Зураба, уставала как проклятая. Надо было возится с малышом, следить за работниками, за коровами, дел было по самую маковку! Как-то, придя с заднего двора уже в темноте, она легла и тут же заснула. Немного погодя почувствовала, что кто-то в темноте пихает её под бок. Подумала, что пришёл Халил, но он должен был ночевать у Зумрад, у матушки-сестрицы. Это Ульмас приполз к ней со своей курпачи, на которой спал вместе с Али:

      – Матушка, а кто это делает вот так – зы-зы-зы…

      – Никого здесь нет, сынок, спи. Я устала. – Но малыш, которому едва исполнилось три года, не отставал.

      – Матушка, ну что он делает, и почему он кричит зы-зы-зы? – Лайло прислушалась и поняла, что пищит комар. Сын разбудил её из-за комара, а она так устала… И почему эти проклятые комары не летают днём, а надоедают ночью, когда так спать хочется?

      – Ничего они не делают, сынок, они только кровь пьют. – Вспомнила Лайло, повернулась к сыну и приобняла его рукой.

      – Кровь? Мою? Из пиалушечки? – Лайло сонно засмеялась глупым детским словам.

      – Нет, не из пиалушечки, он просто кусает за руку или шею и пьёт. – Мальчик затих и в темноте прижался к матери.

      Через несколько дней Лайло заметила, что ребёнок, едва заслышав жужжание комара, начинает не просто плакать, начинает рыдать и закатываться, теряя сознание. Ульмас размахивал ручками и сквозь рыдания кричал:

      – Не пей мою кровь, не пей! Не кусай меня!

      Эти странные вопли услышала Зумрад и строго допросила Лайло. Выслушав младшую жену Халила, женщина поднялась с курпачи и с размаху влепила такую затрещину молодке, какую Лайло никогда в жизни ни от кого не получала. Она не столько испугалась, сколько не поняла, за что получила наказание.

      – Ты не поняла? Ты действительно дура! Ты глупая кочевница! Ребёнок не понимает, что есть разные насекомые, животные, люди, и ты должна уметь объяснить ему так, чтобы он ничего не боялся и понимал твои безумные слова. Он же не видит, как комар кусает, ему кажется, что комар кусает так, как это делает