Под Таниной горой. Родион Калинин

мамы нашей он по моей просьбе поделился некоторыми воспоминаниями о жизни своей и своих братьев, воспоминаниями, которые я, с благодарностью к дяде Зотею, и использовал в настоящих очерках.

      Дядя Зотей застал меня однажды за не совсем обычным занятием: я сидел под разлапистой елью, росшей на краю его поля, и писал стихотворение.

      Сестёр отца нашего – Онисьи и Домны – давно нет в живых. Одна из них жила замужем в Сушниках, а другая – на Шоломке.

      Если же подсчитать всё потомство братьев и сестёр отца – сыновей и дочерей, внуков и внучек, правнуков и правнучек, то получится внушительная цифра в несколько сот человек – богатейшее наследство «калиновщины».

      V. Родственники матери

      Алексей Трофимович, Антон Трофимович, Прасковья Трофимовна, Марина Трофимовна – братья и сёстры мамы /родные по матери, но неродные по отцу/. Алексей Трофимович родился в 1900 году на очень высокой Балабановой горе. Был он широк в плечах, с чёрными волосами, с лицом, побитым оспой. Всякий раз, когда этот небольшой, стареющий, но ещё бодрый человек приезжает из Перми в родные края, он непременно поднимается на гору его детства и юности. Как и в молодости, неторопливо, но легко и проворно шагает он по бугристым полям, забывая о том, что ему уже седьмой десяток.

      Вот он, задумавшись, остановился у края покатого поля, посмотрел по сторонам, провёл рукой по седеющей голове. Нет, сомнений быть не могло. Та самая пашня. То место, где когда-то зеленела межа. Вот тут вёл за узду лошадь молодой колхозник Мефодий Потеряев, а он, двадцатидевятилетний Алексей Трофимович Калинин, шагал за плугом, прокладывая весной тридцатого года первую колхозную борозду через край поля единоличника Игнатия Александровича Горбунова. A здесь вот был стог прошлогоднего сена, из-за которого с топором в руках, с лицом, искажённым от злости, выскочил бородатый Игнатий Александрович. Не отвернись вовремя Алексей Трофимович – не носить бы ему головы на плечах.