Давид. Я забрал тебя в уплату. Лия Седая

ответил Шамиль. И не глядя на меня, нутром почуяв мой невысказанный вопрос, пояснил.– Зачем тебе эта девчонка? Трахать стало некого в этом городе?

      Я прищурился. Шама заступается за неизвестную ему девку? С чего бы?

      В груди стало еще теснее, даже вдох дался с трудом. Раздвинул ребра упругим комом.

      – А тебе какое дело?

      Друг на неожиданную грубость только качнул головой. Снова сделал крошечный глоток крепкого напитка, и только.

      А я разозлился. Не на него. На себя. Что на меня нашло?

      – Мудака надо было наказать, ты же знаешь. Чтобы больше никто даже мысли не допускал, что у меня можно взять и не отдать.

      – Мудака бы и наказывал. Думаешь, ему есть дело до нее? Он жену собирался посадить, плевать ему на нее.

      Шамиль был прав.

      На все сто.

      Но Славную я отпустить уже не мог. Уже несколько месяцев присматривал за ней, выискивая повод. Почти моля Всевышнего, чтобы ее муженек мне его дал. И даже испытал облегчение, когда смог ухватить его за яйца.

      – Я сам решу, что мне делать, брат,– я поднялся, снова психуя.

      – Верно. Только тебе следует помнить, что постоянное присутствие бабы в доме расхолаживает парней.

      Со всей дури грохнув кулаками по барной стойке, за которой сидел Шамиль, я ощерился в бешенстве.

      – Передай всем, что хоть один взгляд в ее сторону, и я любого на воротах за мошонку подвешу. Каждого касается!

      – Ты поступаешь неразумно, Дава. Баба этого не стоит,– перешел на английский брат. Охранники его не понимали, это позволяло нам разговаривать о личном в их присутствии.

      – Не ебет! Я все сказал.

      Даже намеки на кого-то, кто может владеть Славной, выводили из себя. Картинки, как она может стонать под кем-то, кроме меня, взрывали мне мозг. Она должна принадлежать только мне и этого уже не изменить! Не для того я так долго и придирчиво следил за делами их заводика.

      Кипя от бешенства на всех вокруг, включая себя самого, я поднялся на второй этаж. Стоявший тут совсем молодой паренек показал мне на дверь, куда ее отвели. Протянул маленький ключ на колечке.

      Молодец. Из новеньких, но принцип помалкивать в доме усвоил олично. Не люблю много болтовни.

      Я махнул рукой, отпуская его с поста. Пусть передохнет, пока я буду общаться со своей крошкой.

      Парень ушел, а я прижался лбом к деревянному полотну. Тишина. Не слышно ни звука. Успокоилась и не рыдает уже?

      Тихонько отперев, я ступил в комнату. Полумрак еще таился по углам, не изгнанный встающим солнцем. Пройдя в спальню, я невольно улыбнулся.

      Славная спала.

      Подсунув под щеку сложенные кулачки, едва слышно, по-детски сопела, нахмурив брови. Полотенце сбилось с мокрых волос. Девушка поджала озябшие ноги, но укрыться ей было нечем, она лежала прямо на одеяле.

      Упрямая. Не надела то, что я ей отправил. Значит, не ждала.

      Я коварно улыбнулся. Ничего, она привыкнет. Просто никто не показывал ей, как должен себя вести нормальный мужик и как должна себя вести она сама рядом с таким. Но я научу.

      Я многому ее научу.

      Еще