Дело для двоих. Дмитрий Владимирович Бортник

ровный, наполнение хорошее. Мышечный тонус. А вот тут проблема, как проверить мышечный тонус, если ничего не чувствуешь. Нет, пожалуй я чувствую, а точнее я знаю, что хочу в туалет. А может мне это только кажется, и всё это галлюцинации умирающего сознания.

      Время. Я могу просчитать время. По дыханию, по пульсу. Вдооох… Выдооох… Вдооох… Выдооох… Время идёт, а мои мысли не улетучились, не испарились.

      Прошло ещё некоторое время, как я осознал себя мыслящим существом. Мой пульс с каждым ударом, с каждой секундой становился всё конкретнее и явственнее. И теперь каждый удар сердца я чувствовал у себя в голове. Так постепенно, удар за ударом, пришла боль.

      Свет. В глазах появился свет. Точнее не тот дневной свет, что мы видим, а кроваво-красный свет с черными прожилками. Такой, каким мы видим яркий свет сквозь закрытые веки. Дурень, открой глаза, может что и увидишь… Открыл.

      Яркий свет больно ударил по сознанию. Боль в голове усилилась до нетерпимости. Передо мной высоко яркий белый свет хирургической световой головки. Вдруг в этот яркий белый свет вплыло лицо. Я шевельнулся и свет, и лицо, и потолок, и стены, всё зашаталось и закружилось, исчезло…

      25 декабря 1974 года, 08:45.

      Московская обл., г. Химки, Ленинский проспект, д. 7.

      – Бош! Какого х## ты влез в наши тёрки с этим г######. Это наша школота и мы её трясём.

      – Да делайте вы что хотите, только не в стенах нашей школы.

      – А кто так порешил. Ты Бош, не нарывайся. Уроем мы тебя. И взбзднуть не успеешь.

      – Зае####сь пыль глотать, – сказал высокий и атлетически сложенный парень, закинув сумку-портфель за спину. – Я на урок, а ты можешь бздеть здесь сколько хочешь. Сказал он и направился вниз по лестнице в гардероб.

      Сильный удар пришелся сзади и по голове. Вниз по лестнице тело летело ещё в сознании, но приложившись головой об ступеньки, сознание отключилось окончательно.

      Машина скорой помощи приехала очень быстро. Минуты через три или четыре. Врач и фельдшер работали слаженно. Пациента осмотрели, кровотечение остановили, рану затомпонировали и перевязали. Парня на носилках вынесли водитель скорой помощи и трудовик. Вокруг носилок суетились завуч и старая директриса. Врач на четвертинке тетрадного листка написал свою фамилию и номер бригады, и протянул листок директрисе.

      – Состояние крайне тяжелое, если довезём живым, это будет чудо, – сказал он директрисе, и, повернувшись к водителю: – везём в ЦРБ, это ближе.

      С сиреной и мигалками «РАФик» скорой помощи выехал по аллее со школьного двора.

      В тот же день, 09:30.

      Московская обл., г. Химки, Ленинский проспект, д. 14.

      Яркий свет больно ударил по сознанию. Боль в голове усилилась до нетерпимости. Передо мной высоко яркий белый свет хирургической световой головки. Вдруг в этот яркий белый свет вплыло лицо. Я шевельнулся и свет, и лицо, и потолок, и стены, всё зашаталось и закружилось, … не давая сознанию сориентироваться, где верх, где низ, где право и лево.

      – Борис Сигизмундович, он очнулся, – голос был женский, молодой.