Не бойся Жнеца. Стивен Грэм Джонс

бумаге. Поднимает глаза на Дженнифер, переводит взгляд на Баннера: – Она тебе уже сказала, помощник шерифа, – говорит он с легким укором, почти на полном серьезе. – Суд принял решение в ее пользу.

      – Что? – восклицает Баннер, забирая руль обратно, а Дженнифер вскидывает руки вверх, будто этот руль ей сто лет не нужен.

      – «Что, сэр», – бурчит она с нажимом.

      Они уже в городе, и Баннер отключает огни ратрака, кроме габаритных – зачем светить людям в окна?

      – Ты хочешь сказать, что это не Открывашка Дэниэлс? – спрашивает Харди.

      – Мой отец?! – говорит Дженнифер, тоже глядя на зернистый снимок Мрачного Мельника, хотя, вполне возможно, плакатик с его изображением висит на стене в ее спальне.

      – Наденьте очки, сэр, – предлагает Баннер.

      Харди следует совету и видит свою ошибку.

      – Извини, Дженнифер, – говорит он. – Я не хотел… просто они оба индейцы, и… его лицо.

      – Плохое лицо, – говорит Дженнифер, потом добавляет, ударяя каждый слог: – Вин-не-мук-ка.

      – Помнишь, – говорит Харди и большой рукой хлопает ее по колену.

      Его дом в конце квартала.

      Баннер притормаживает, чтобы Харди не стал, как обычно, говорить ему «здесь».

      – Что «помнишь»? – спрашивает Баннер.

      – Лагерь Виннемукка, – объясняет Харди. – На языке змеиных индейцев «виннемукка» значит «плохое лицо».

      – Я вообще не в курсе, о чем мы говорим, – с пафосом заявляет Баннер, останавливаясь у дома Харди.

      – Колонна, что перевозила Мрачного Мельника, пропала, – говорит Дженнифер, облегчая участь Баннера.

      Тот кивает.

      Харди открывает дверцу машины, и, подхваченная ветром, она почти хлопает по переднему крылу… Лонни это бы точно не понравилось.

      – Ну, если эта тюремная камера на колесах где-то застряла, – говорит Харди, ступая на землю и доставая ходунки, – тогда ваш заключенный превратился в эскимо на палочке, сами знаете. Может, весной оттает, может, и нет.

      – Да, сэр, вы правы, – соглашается Баннер. Скорее бы уже с этим покончить, ну пожалуйста.

      – Только долго тут не болтайтесь, ясно? – напутствует их Харди со зловещей улыбкой и, не успели они и рта раскрыть, захлопывает за собой дверцу.

      Баннер уже хочет отъехать, но Дженнифер кладет руку ему на локоть, мол, подожди. Она так и сидит рядом с ним, хотя соседнее сиденье освободилось.

      – Пусть сначала до дома дойдет. – В голосе звучит просьба.

      Баннер убирает назад рычаг передачи и ждет. Харди поднимает на крылечке ходунки и машет ими на прощание.

      – Завтра с утра первым делом везу его обратно, – говорит Баннер. – Других занятий, похоже, не предвидится.

      Дженнифер отодвигается на сиденье Харди, тянется к ремню безопасности, хотя Харди ездит непристегнутым. Для Баннера это оскорбление: она сомневается в его водительских навыках?

      – Я думал, ты девочка-ужастик, – говорит он, укоряя ее за эти меры предосторожности.

      Ратрак пыхтит по Главной улице, Баннер ведет его быстрее, чем следовало бы.

      – Город-призрак, –