Журнал «Юность» №11/2024. Литературно-художественный журнал

Но рассказать, что произошло этой ночью, было невозможно. Собрались опять у него, не было только Доди.

      Из всех друзей он доверился только Юле. Во-первых, потому, что она знала о финансовых делах. Во-вторых, она могла держать язык за зубами. Одно дело бандиты, совсем другое – государство. Тут и правда ультимативная ситуация.

      – У нас шестьсот тысяч оставалось сверху. – Кирилл смотрел зло.

      Слово взяла Юля.

      – Мы заплатили информатору, кого грабить. Кому продать. Вите с Лизой. На материалы для маски, робу, контейнеры для награбленного. Траты на фестиваль еще. Мы ошиблись.

      От лжи ныло, как от больного зуба.

      – Давайте родителей попросим кредит взять.

      Скажем, что проигрались в карты.

      – Все вместе?

      – Все вместе.

      – Мои от меня откажутся за такую хрень, – меланхолично произнес Женя и запил свои слова вином.

      Глот потирал виски. Единственная комната давила. Что ж, никто не обещал, что будет легко.

      Кант лежал на полу и смотрел в потолок то с закрытыми глазами, то не мигая. О чем-то думал.

      Кирилл казался больше обычного. Злился.

      – И что ты предлагаешь?

      Глот принял новую информацию нехотя, но к чему-то такому, кажется, внутренне готовился.

      – Новое ограбление.

      – Что?

      – Наводка есть. Ребят, доверьтесь.

      – Коля! Ко-оля! – Кирилл подошел к другу вплотную. – Нам повезло в прошлый раз. Нас могли посадить. Витю-актера, возможно бы, завалили, не сними он маску. Какого хрена?

      – Такого. Ребята, поверьте, пожалуйста. На этом все, обещаю.

      – Нет.

      Кирилл развернулся и вышел из комнаты. Коля постарался его остановить, но его оттолкнули. Сильно. Впервые за очень долгое время, будто мелкую собаку.

      – Кирилл, пожалуйста. Не сейчас.

      – Именно не сейчас. Я сестру подставил. Больше не хочу.

      – Не бросай меня…

      – Это ты нас бросил на амбразуру! Не нравится правда? Что, опять на дуэль выйдем?

      Коля посмотрел с ненавистью. Кант в удивлении раскрыл глаза и подумал над тем, что третий этаж, в принципе, невысоко. Коля с Кириллом уже дрались на мечах. Никто толком не знал, из-за чего, не все можно открыть другу. Они год почти не общались, примирялись трудно. И договорились не вспоминать о произошедшем.

      – Я завязал с мечами.

      – Когда мне глаз чуть не выбил? Спорта меня лишил?

      – Что? Нет… Я думал, ты просто перестал заниматься…

      – Сказал бы как есть, я бы тебя убил. Соревнования для меня закрыты, но я продолжал тренироваться. Так что давай, повторим. Мне есть что тебе сказать. Сволочь ты, Коль. Сволочь самовлюбленная.

      Кирилл ушел. Никто не знал, что сказать. Коля упал без сил на диван-кровать и накрыл глаза предплечьем.

      Разговор развалился. Ребята расходились. И что делать дальше – неясно.

* * *

      Дверь в дом оказалась не закрыта. Лиза опять в творческом порыве забыла? Признаться, ограбление ее взбодрило, она вновь взялась за кисти. Снова пошли продажи картин.

      Кирилл зашел в прихожую и щелкнул замком. Снял