Журнал «Юность» №11/2024. Литературно-художественный журнал

слезы, но Галла держалась. Слезы и сталь – поэтичное сочетание, которое есть только у женщин. Да, чистая поэзия – это, конечно, женщины. И про женщин.

      – Тише. Все в порядке. Нам ничего не угрожает.

      И скоро все изменится в лучшую сторону. Верь мне.

      – Это все ваш проклятый фестиваль, да?

      – Нет. Это наш проклятый город и твой проклятый гражданский муж, которому не все равно! Ты в безопасности…

      – А ты? – перебила его девушка.

      – Если ты со мной – в полной. Ты со мной?

      Галла не ответила и ушла в комнату. На тумбочку лег пистолет. Металл ударился об дерево. Коля вздохнул. Если бы она знала, как только что повысились ставки…

      Николай лег на край кровати, спиной к воздвигнутой между ними стене, но Галла пододвинулась и обняла его.

      – Я с тобой.

* * *

      В хороших кроссовках и жизнь хороша. Профессионал бы заметил, что у Николая походка человека, регулярно преодолевающего пешком большие расстояния. Он и сейчас шел по набережной, не зная, на сколько растянется путь. Наверное, в каждом городе есть бесконечные маршруты. В Иркутске они идут вдоль Ангары.

      Девушку звали простым именем Маша. Первый курс, белые кудри, сиреневые глаза. Улыбается мило, но, стесняясь, кривовато. Она казалась еще подростком, немного нескладная в движениях, но очень приятная глазу. Полная противоположность естественной и прямой Юле.

      С этим чудом славянской красоты его попросили пообщаться из одного союза писателей. Там по работе с молодежью было не очень, а тут дочь кого-то там важного, требовался деликатный наставник. Николай согласился из лучших побуждений. То, что общение предполагает еще и эстетическое удовольствие, воспринялось как кармический бонус.

      – Николай. – Галантная улыбка.

      – Мария. – Восхитительная улыбка.

      – Пройдемся?

      Коснулись темы погоды. Потом учебы, куда ж студенты без нее? Аккуратно начали говорить о стихах.

      – Кого читаешь?

      – В плане?

      – Из поэтов. Мне сказали, ты поэт.

      – Поэтесса.

      – Любишь объективизировать женщин? – Коля хитро улыбнулся.

      – Да-да, Ахматова требовала называть себя поэтом.

      Уловка не удалась, Коля развел руками.

      – Важно быть в материале и традиции. Биографии, истории, какие мнения в литературе есть. Так что читаешь?

      – Ну, Серебряный век.

      – Сто лет прошло. Десятки гениальных имен. Елена Шварц, Борис Рыжий, сегодня есть кого отметить.

      Маша улыбнулась и чуть склонила голову.

      – Ну, еще певцы. Рэперы, точнее.

      – Рэп – музыкальный жанр, это близко, но не поэзия. Бродский, кстати, был против романсов на его стихи.

      – Да? Я слышала несколько хороших.

      – Ну, уровень Бродского позволяет быть снобом.

      Оба рассмеялись. Девушка была сдержанная, но скорее из воспитания.

      Маша начала читать свои стихи. Коля попросил громче, девушка на сцене явно не выступала, голос не поставлен. По всему бульвару Гагарина стояли скамейки