Грязные уроки. Моё наваждение. Светлана Нарватова

достоинство!

      Впрочем, когда он подходил ко мне и наклонялся, чтобы посмотреть, чем я занята и что нарешала в тетради, у меня вообще крышечка с чайничка слетала. Я слышала его дыхание, в мозгах туманилось, зато нижняя чакра…

      И вот сегодня я была во всеоружии. Сегодня мы должны поговорить, он должен признать меня хозяйкой, которая платит ему деньги, и меня должно отпустить. Наверняка меня так колбасит, потому что он отказывается подчиняться, как другие. Как только мне удастся его сломать, всё сразу станет обычным, банальным, и я наконец смогу вернуться…

      А к чему вернуться-то?..

      Я, вроде, до него ничем и не занималась.

      …Вхожу в аудиторию с опозданием. Специально задерживаюсь на несколько минут, дождавшись, пока он пройдёт в кабинет. Вхожу как королева с ослепительной улыбкой на сахарных устах.

      – А вот и Лисицкая. – Реагирует на моё появление препод. – Её-то мы и ждали! Сидели и всей группой решали, кого же я тут буду первого… – Тут он делает провокационную паузу, вызывая смешки. – А она как раз и одета соответствующе, – заканчивает он для группы.

      Разумеется, тупой стэндаповский юмор Колесова трогает сердца и неокрепшие умы моих товарищей по учёбе. Он вообще любит публично выстёгивать жертву, тролль парнокопытный. Стоит ли говорить, что в качестве жертвы он обычно избирает меня?

      – А чем вам не нравится моя одежда? – Вскидываюсь, поставив сумку на свободный стул. Ближайший оказывается на первой парте, рядом с Лосиком.

      – Кто сказал, что не нравится? – Он демонстративно раздевает меня взглядом снизу вверх, и чакра снова начинает подтаивать. – Белый верх, чёрный низ! Я же говорю: идеальная одежда. Прямо к доске.

      – Глеб Евгеньевич, вам с утра ещё не дали?.. – любопытствую и получаю очко от хихикающих зрителей, – …слить кипучую энергию в конструктивное русло?

      – Нет, Лисицкая, всю ночь не спал – мечтал о том, как буду сливать её в вас. Публично. Сейчас мы с вами этим и займёмся. Не возражаете, Кристина Дмитриевна?

      Ого! Всё же папаша ему вчера что-то отдавил! Причём конкретно!

      – Если честно, Глеб Евгеньевич, я бы предпочла делать это в интимной обстановке, – отвечаю с намёком.

      – Все хотели бы в интимной. Но кто-то должен стать тем чужим, на опыте которого будут учиться умные люди, – между делом опускает он меня на дно, как враги «Варяг», который погибает, но не сдается.

      Я бреду к доске, понимая, что в очередной раз стану всеобщим посмешищем. Наверное, Колесов отрывается напоследок. Цену набивает. И вообще. Если он будет заниматься со мной персонально и продолжать ставить двойки, значит, хреновый из него педагог.

      Но сегодня придётся потерпеть.

      После звонка я намеренно собираюсь медленнее, чем обычно, позволяя основной толпе схлынуть из аудитории. Колесов тоже не торопится, совершая свой обычный ритуал завершения занятия: вытирает с доски, обтирает салфеткой руки, раскатывает рукава по тугим предплечьям… Интересно, а как он снимает рубашку? Также неспешно расстегивает пуговку одну за другой?..

      Пока