По ту сторону огня. Ева Вишнева

траве, мы прошли небольшой перелесок. «К чему такие сложности?» – подумала я, когда каблук в очередной раз увяз в рыхлой земле, а ветка ближайшего куста хлестнула по руке.

      – Алан, неужели нет более короткого пути?

      – Есть. Но тебе пока его лучше не знать.

      Я хмыкнула: Алан, похоже, никогда не изменится. Нет ему дела до моих уставших ног, грязных туфель и сочащейся кровью царапины. Наконец трава кончилась, в просвете меж крон показалась каменная стена, местами обветшавшая, заросшая плющом. Приблизившись к ней, я увидела дверь с массивным замком.

      Алан порылся в карманах, извлек маленький ключик, легко повернул в скважине – а мне почему-то казалось, замок не поддастся. Дверь открылась плавно, без скрипа, и так же бесшумно захлопнулась за нашими спинами.

      Я увидела ряд приземистых строений: белые квадраты, сгрудившиеся вдоль мощенной плиткой дороги. Будто зубы бродяги. Почувствовав неладное, я замерла. Спину обдало ознобом, руки покрылись мурашками. Взгляд коснулся решеток на окнах. Они были погнутыми, искривленными – какая сила могла сотворить такое с металлом?

      – Догадалась? – спросил Алан, внимательно следя за моей реакцией.

      «Нет. О чем?» – собралась спросить я, но вместо этого осела на землю, ноги перестали держать. Прямо как в тот день много лет назад.

      Тогда мы жили в части замка, которая звалась «детским крылом». Мы с Лилией делили одну комнату, соседнюю занимал брат Рейнар. Он мечтал о море, собирал макеты кораблей, давал им имена, как мы с сестрой – куклам. Рассказывал страшные истории о пиратах и русалках, о затонувших фрегатах, полных сокровищ, о призраках, которые в тумане зажигают огни, чтобы заманить моряков в ловушку, разбить о камни. Лилии не нравились такие сказки, я же готова была часами их слушать.

      В тот день брат складывал из бумаги кораблики, я пускала их по ручью в парке возле замка. Разноцветная флотилия неслась на север. Самый красивый кораблик получился из листа с нарисованными розами, я решила оставить его на память, отложила в сторону. Но забыла сказать об этом брату, и он пустил кораблик на воду. Розы мелькнули меж камней и скрылись за порожком. Я бросилась вслед, вниз по ручью, крапива обожгла голые икры. Брат закричал, но я не обернулась: боялась потерять свой кораблик из виду.

      Когда его прибило к противоположному берегу, я перешла ручей вброд: это было легко, вода едва доходила до пояса. Подняла кораблик, стала разглядывать, не размякло ли дно, не испачкались ли розы. Убедившись, что все в порядке, попыталась шагнуть обратно в воду и не смогла, тело онемело. Затем голову прострелило болью, возникло чувство, будто внутрь, под кости черепа, просыпали зерно, и оно пустило побеги. Еще немного, и пробьют затылок. Я осела на траву, уронила кораблик, пальцами сжала виски. В глазах помутнело, кораблик потерял очертания, размазался розовым пятном.

      Где-то наверху страшно закричала птица. Потом еще раз и еще. Я испугалась, что она набросится, заклюет. Собравшись с силами, поползла искать убежище. Вскоре ладони нащупали холодную