Лучезарный. Олег Корч

по радиостанции. Не ответил он и в одиннадцать, и в двенадцать ночи. С утра Андрей безуспешно его вызывал с семи часов. Профессор, которому он выложил свои опасения по поводу молчания друга детства, только отмахнулся рукой. Накупался, нарыбачился и дрыхнет теперь без задних ног твой друг. Таков был основной смысл его ответа. Сейчас Селиверстов давил внутри себя панические мысли, ночь он почти не спал. Как только он проваливался в сон, то сразу ему начинались снится кошмары. Залитая кровью палуба баркаса, по которой он идет, и в углу непонятный мешок, при рассмотрении которого поближе, превращающийся в тело, лежащее лицом вниз. Или затонувший баркас, с торчавшей из воды рубкой и рядом пятно, которое, опять же, при рассмотрении, оказывалось телом, плавающим лицом вниз. В кошмарах, он не разу не видел лица Андреева. Пусть будет все хорошо, -подумал Селиверстов.

      Впереди показался баркас. В моторке все притихли. И было с чего. Когда уезжали, он стоял носом к воде и кормой к Белой скале, теперь наоборот. С кормы свисал фал. Андрей скинул обороты двигателя. «Казанка» медленно проходила вдоль борта баркаса. Палуба была чиста. Селиверстова чуть «отпустило». Впереди показалась Белая скала.

      – Ох ты, -застонал профессор.

      Место приемной аппаратуры было пусто. Там, где был анкерный болт, зияла развороченная дырка.

      – Он что, переставил баркас не отцепляя аппаратуру? –начал истерить Юрий Юрьевич, -да он у меня ответит за это! Она же стоит двадцать тысяч евро! Да я его…

      Андрей, не обращая внимания на стенания профессора, заложил дугу около скалы и плавно начал швартоваться к баркасу, к борту, где была накинута металлическая лесенка.

      – Держи лодку, я сейчас фал с кормы подтащу, -сказал Селиверстов помощнику профессора Дмитрию. Тот единственный, кто сохранял хладнокровие. Сам профессор, не дожидаясь швартовки, перемахнул через борт, и бормоча: сейчас я покажу этому недоумку…, умчался в сторону рубки.

      Андрей вытащил из воды фал, на конце которого болтался анкерный болт. Узел на болте был затянут явно чрезмерно. Значит его тянули несколько раз и очень сильно, -отметил молодой человек.

      – Нет одного комплекта для дайвинга и баллона с воздухом, -крикнул с кормы Дмитрий.

      Со стороны рубки раздался грохот, звук падающего тела и сдавленные ругательства профессора.

      – Юрий Юрьевич! У Вас все нормально? – Селиверстов.

      В дверях рубки показался профессор. Он потирал локоть левой руки.

      – Там кастрюля с супом разлита, -крикнул он и страдальчески сморщился.

      Андрей Селиверстов осмотрел камбуз. Затем он пробежался вдоль бортов баркаса. За его манипуляциями с интересом наблюдали профессор и его помощник.

      – Что Вы делаете, -не выдержал ученый муж, – что это за странные перемещения? Вы в своем уме?

      Селиверстов остановился на корме:

      – Кастрюля с ухой зафиксирована на плите жестко. Алюминиевые уголки с выдвижными стопорами я лично устанавливал. На всех суднах, в обязательном порядке, есть бортики