Князь-ящер. Игорь Лапшин

дочерей своих послал он.

      Знаю – ящер их боится, и ручаюсь, если только

      договор ваш состоится – жить ты, ведьма, будешь долго!

      Поторгуйся с ним получше – чтоб, кого сведут в могилу,

      он бы взял себе их души, ты – их молодость и силу!

      Вот тогда словен покосим – будет враг навеки выжжен!

      Ну, ступай!»  И топнул оземь – тут и дух из ведьмы вышел.

      Вмиг душа её взлетела и на лодке оказалась,

      а бесчувственное тело у костра лежать осталось.

      Видит ведьма гладь речную, только нет в реке теченья,

      и она, гребя вручную, поплыла в страну мученья.

      3. Туони

      Воду лодка рассекает – слышно только всплески вёсел,

      да туман к реке стекает меж стволами чахлых сосен.

      Вот, из серого тумана, за излучиною плёса,

      вырос контур великана – глыба чёрного утёса.

      А повсюду – запустенье, видно только, как на суше

      шевелятся чьи-то тени – то людские бродят души.

      И от вида тех несчастных на душе тоскливо, зябко,

      и к причалу мук ужасных правит лодку злая бабка.

      Вот, в унылом этом месте ведьма на берег ступила,

      опасаясь лютой мести тех, кого она сгубила.

      Но молчат угрюмо тени, и протягивают руки

      все – в одном лишь направленье, указуя путь старухе.

      И в указанное место направляет ведьма стопы,

      и стоит дремучий лес там, и в него ведут все тропы.

      Вот идёт она по чаще, а вокруг – ни тьмы, ни света,

      даже листьев шелестящих не свисает в чаще с веток.

      Глядь – гора стоит пред нею невеликого размера,

      кроны лип над ней чернеют и зияет в ней пещера.

      В глубине пещеры – ложе, свет на нём мерцает слабо,

      здесь – конец у всех дорожек, и вошла в пещеру баба.

      Видит – гроб из чёрных досок, – невеликий, небогатый.

      Что-то больно уж небросок… Это ль царские палаты?

      И на гроб, простой и плоский, ведьма сверху взгромоздилась,

      постучала трижды в доски и…  тотчас же провалилась.

      Жутко ведьма испугалась, и, вопя, во тьму упала,

      и внезапно оказалась посреди большого зала.

      Видит ведьма зал просторный, а в конце его, на троне

      как огромный камень чёрный восседает царь Туони.

      Жезл держит он кедровый, и черны его одежды,

      страшен лик его суровый, и слегка прикрыты вежды.

      Вдруг, раскатисто и глухо рассмеялся царь, и просто

      молвил ей: «Ко мне старуха Сюэтар суёт свой нос-то!

      Уж не к нам ли ты, старушка? Вот ведь нам как повезло-то!

      Отчего же не к лягушкам? Что, отвергло и болото?

      Здесь таким, как ты – не место! Здесь – обитель погребённых!

      И, насколько мне известно, у тебя – три дня законных!»

      Ведьма, стоя среди зала, и склонясь в земном поклоне,

      так царю тогда сказала: «Не гневись, о, царь Туони!

      Я пришла к тебе от Хийси хлопотать о бренной плоти –

      от тебя теперь зависит окажусь ли я в болоте!

      Чтоб годам моим продлиться, чтобы смерть мне не грозила,

      кровь