Польша и Россия в первой трети XIX века. Коллектив авторов

18 (29) декабря 1812 г. в Петербурге был подписан русско-английский союзный договор, по которому Россия обязывалась оказать военную помощь Пруссии, а Англия— выделить России субсидию в размере 225 тыс. фунтов стерлингов¹⁸¹.

      В начале войны, сложившемся очень удачно для Наполеона, когда французские войска, а вместе с ними и польские, стремительно продвигались к Москве, поляки находились в состоянии эйфории: всем казалось, что, наконец, произойдет долгожданное чудо, и Польша будет восстановлена. Однако резкий и неожиданный для наполеоновских войск поворот в военных событиях быстро изменил настроения в польском обществе. Остро встал вопрос, требовавший немедленного ответа, что спасать – «честь» или «имущество». Особенно это затрагивало интересы тех, чьи земельные владения были расположены на территориях, входивших в состав России. По образному выражению польского историка, путь к выживанию был единственный: «Спасай, что можно, с тонущей лодки Наполеона – и скорей на яхту Александра I» ¹⁸². Российский император, с одной стороны, стремясь обеспечить надежность приграничных тылов, а с другой – продемонстрировать свое великодушие польскому населению, 12 декабря 1812 г. подписал манифест «О всепрощении в польских губерниях», отметив, что большая часть их жителей оставались верны своему государю, но все же были и такие, кто, вступив в ряды наполеоновской армии, с оружием в руках сражался против России. Однако, «уступая вопиющему в нас гласу милосердия и жалости, – заявлял император, – объявляем наше всемилостивейшее общее и частное прощение, предавая все прошедшее вечному забвению и глубокому молчанию и запрещая впредь чинить какое-либо по делам сим притязание или изыскание». Имущество тех, кто не возвратится в течение двух месяцев и останется служить в армии Наполеона, отмечалось в манифесте, будет конфисковано¹⁸³.

      Продолжавшееся успешное продвижение русских войск на запад усиливало напряжение среди поляков Княжества Варшавского. В конце 1812 г. «наполеоновские» министры Княжества были в высшей степени озабочены своим будущим. Наибольшую активность в поисках выхода из сложного положения проявляли влиятельные политики Т. Матушевич, Т. Мостовский, С.Замойский и И. Соболевский. На их позиции и выбор способа действий накладывали отпечаток их прежняя политическая биография, а также и родственные связи. С. Замойский был женат на сестре князя А. Чарторыского Зофье, дочь Матушевича должна была стать женой А. Чарторыского. 1 (13) декабря 1812 г., собравшись у Мостовского, они приняли решение уполномочить Чарторыского на ведение переговоров с Александром I от имени Генеральной конфедерации и варшавского правительства. В тот же день Замойский отослал Чарторыскому письмо в его австрийское имение Сенявы, извещая о предстоящей ему миссии, а также о тех принципах, на которых должны базироваться его переговоры с российским императором. В частности, польские политики обосновывали свою позицию следующими соображениями: «Опыт прошлого должен был доказать