Октябрический режим. Том 2. Яна Анатольевна Седова

Говорили, что среди мнимых сторонников нынешнего Председателя немало «тайных Никодимов», которые его не поддержат.

      «К вечернему заседанию Г. Думы были мобилизованы все парламентские силы фракций, – писала «Биржевка». -

      В 9 часов вечера яблоку некуда было упасть. Депутаты, которых в самые боевые дни Г. Думы никогда не видишь, и те появились, чтобы выполнить партийный долг.

      В ложе Г. Совета – кн. П. Трубецкой, М. А. Стахович и многие другие».

      Социал-демократы, трудовики и кадеты воздержались от участия в выборах ввиду недопущения кандидата от оппозиции.

      Поначалу провели предварительную баллотировку записками. По словам «Биржевки», правые голосовали за Родзянко вместо Хомякова, чтобы формально не нарушить старое соглашение с центром. Среди записок, поданных за Родзянко, была обнаружена «одна с какой-то странной надписью, во всяком случае неподобающей». Текст гласил:

      Хоть на лицо, хоть на изнанку,

      Переверни кругом Родзянку,

      А как ни бейся, хошь не хошь,

      Другого лучше не найдешь.

      Автором был Пуришкевич. Кн. Волконский объявил, что считает эту записку пустой.

      6 записок было подано за кн. Волконского, причем только 2 уточняли, о котором члене Г. Думы идет речь, и корректнейший Председательствующий засчитал за себя только эти две.

      Хомяков заявил о согласии баллотироваться, и Пуришкевич крикнул: «Пол-Думы не голосует!». На самом деле в голосовании участвовали 305 членов Г. Думы. Неожиданно против Хомякова проголосовали «ex-октябристы» и часть националистов. «Биржевка» написала, что Гучков не скрывал своего изумления в эту минуту.

      Хомяков был избран внушительным большинством 212 голосов октябристы, прогрессисты, поляки, мусульмане, 20-25 националистов) против 93, то есть двумя третями. Однако по сравнению с выборами предыдущих двух сессий 212 голосов – это очень мало.

      «Он приобрел председательское место и на этот год, – писал «Колокол» о Хомякове, – но где те 160 голосов из 373, полученных им в первые выборы, а главное, где то доверие и уважение, с каким не Дума только, а вся Россия встретила его выбор и провозглашенный им девиз?», т. е. девиз о единой могучей неделимой России.

      «Земщина» угрожающе предсказывала «трудный сезон» и для Хомякова, и для Думы ввиду непопулярности Председателя, которая будет тормозить работу.

      Председатель Совета Министров направил Хомякову поздравительную телеграмму.

      При выборах товарища председателя 6 записок оказалось за Пуришкевича, и Председатель, по правилам, спросил его о желании баллотироваться.

      – Мне противно быть вашим товарищем, – ответил депутат.

      Хомяков как ни в чем не бывало продолжил опрос всех лиц, за которых были поданы записки, а закончив, заявил, что не сделает Пуришкевичу замечания, «ибо для него то, что он сказал, хуже всякого замечания, сделанного Председателем». За свою мягкость Хомяков получил сразу два письменных протеста от лиц, жаждавших применить к нахалу