Карго поле. Александр Алексеевич Корнилов

вот, боярин, нашли мы подсыла. Поди, еще старый шаман его отправил служить тебе со всем тщанием. И присматривать за тобой. Телегу – да, Радивой от тына убрал, а к тыну поставил этот…как его…

      – Аксин, – подсказал от дверей Никола.

      – Ты пошто тут? – рыкнул боярин: – не звали тебя!

      – Наперво, боярин, Лучка был моим побратимом, породниться хотели. У него в слободе на Лача-озере сестра вдовая живет. А теперь он убит. – это я видел, как Аксин телегу к тыну ставил, я и Радивою подсказал.

      – Так, – кивнул Радивой.

      – А третье – складываю я с себя крестное целование тебе, боярин. Ухожу ко князю, и князь меня в отроки в дружину берет.

      Боярин открыл, было, рот…и закрыл, выдохнул.

      – Ну что ж…ты вольный…князь коли берет…, – и с надеждой глянул на князя.

      – Добро, – ответил Вячеслав, – беру отроком, коли так.

      – Благодарю, княже, – в пояс поклонился Никола.

      – Всем – сбор! В полдень до обеда выходим к реке. Никола!

      – Княже?

      – Собирай своё и сей же час иди на берег, упреди, чтобы и на нас обед сварили.

      – Иду, княже.

      – А ты, боярин, пойдем на малое время в покои, потолкуем, – князь мановением руки остановил гридней и монахов, – с глазу на глаз.

      В покоях князь сел на лавку к столу, кивнул боярину на кувшин. Боярин не спеша налил в две чары квасу, пригубил свою.

      – Да не дуйся ты, Хотен, али забыл, как отроками гуляли в Ростове да в Суздале? Али я когда и чем изобидел своего друга?

      – Да, княже, ничем не изобидел, а только…

      – Сам вижу, что Никола твой трех ратников стоит. Поди, и стрелец отменный, как все степные?

      – И ножики кидает лучше всех, и сулицы мечет. А в седле как Китоврас*.

      – Да выучишь себе, чай, не стар еще. А я тебе три семьи вольных смердов из Белоозера пришлю. Мужи крепкие, в ополчении проверены, умеют копья держать. Это почти десяток мужей да отроков. Надо заселять землю, разбавлять чудь русичами. Русичи – крепче и богаче, пусть чудь у нас жить учится. Не все им по лесам хорониться. Коваль есть у тебя в усадьбе?

      – Откуда! Ты ж сам не дозволяешь мастеровым из града отселяться.

      – Вот! А время пришло! Из этих трех родов один – кузнецы, другой – гончары. Нехай* ищут болотную руду да глину подходящую.

      – Ну так…это ж совсем другое дело! – Хотен суетливо начал кланяться, благодарить…

      – Да перестань ты! Слушай далее. Эти роды на усадьбе поселишь, а три семьи ратников отправишь на жилое в Хотеново. Отправляй молодых, чванливых, чтобы кочевряжились перед чудинами, но в меру. А сам почаще наезжай, и тем чудинам, кои верны паче других, вози подарки – горшки, ножи…но не задаривай излиха. Нехай верные богатеют, тогда и другие за ними потянутся.

      – Добро, княже, все исполню, не сумневайся.

      – Чудинов я ныне буду до Дышащего моря гнать, раз и навсегда отучу в набеги на русичей ходить. Но и ты спуску не давай, ежели что…за одного убитого русича виру бери со всего рода, дикую виру*. А душегуба все равно найди и казни. Не найдешь – казни второго