Странники. Дамира Владимировна Станислав

ей, точь-в-точь как она: прилипшей, неизменной улыбкой, выпучив свои добрые, но такие несчастные прямоугольные глаза и с ужасом ожидал, что она вдруг решит сделать его своим убежищем – она передумала. Старуха улыбнулась ему по старой дружбе и, всхлипнув, быстро-быстро пошла от него прочь, туда, где пряталась в детстве. А дом, улыбаясь, поник под тяжестью набежавших на него туч. Она уже не шла, а бежала, углубляясь все дальше, в непроходимое поле из зарослей непролазной травы, все дальше, в лес, к тому тайному укромному месту, охранявшие ее детские тайны. Она так давно не была здесь, что память порой подводила ее. Наконец, она нашла. Дерево с густыми ветвями до самой земли, с дуплом-пещерой в массивных корнях, торчащими над землей, выметенные ветром и огрубевшие от времени. Старушка обрадовалась и неловко забралась под корни. Кажется, она больше не помещалась здесь, скрючившись протискивалась она. «Хоть, запах остался тот же!» – одуряющее мокрого дерева, сырого и мягкого от мха, наросшего на него. Прильнув к своему детству, она расплакалась от тяжкого знания своего безвременья.

      Одно, лишь одно всегда оставалось для нее загадкой в ее упорядоченной, придуманной жизни.

      – Когда ты вернешься? – сдавленно шепнула она, зовя прошлое.

      И светлое лицо, заглянувшее в пещеру вскрикнуло от удивления.

      – Бабушка! Что ты здесь делаешь? Ты все испортишь! – опечалилась девочка.– Прости, я нечаянно! – улыбалась старая женщина, шмыгая и утирая рукавом распухшие веки.

      Прошлое отозвалось по ошибке, а может быть нарочно, прислав не того человека. Девочка смущенно переступала и украдкой посматривала по сторонам, не замечая слезливого вида бабушки.

      – Как ты нашла? – запально негодовала она. – Теперь придется искать другое укрытие. А это было самое лучшее, самое тайное из всех мест в мире. А ты? Следила за мной? – подозрительно уставилась она ей прямо в глаза.

      Бабушка улыбнулась: – Нет, и я пряталась здесь в детстве, – добродушно оправдывалась она, пытаясь выбраться из тесной конуры.

      – Не может быть! Это мое место! Здесь миллионы лет никто не ходил! Да ты даже не умещаешься там! – обижалась девочка

      – Я больше не буду Ава, – мирилась высвободившаяся из темноты старушка.

      – Ты ревела что ли? – вдруг звонко проголосила девчонка – Бабушка, ты чего?– удивилась она.

      – От досады, что больше не помещаюсь под дерево – шутила бабушка, рассмеявшись и сжав внучку в объятьях.

      – Ба-а-а! – воскликнула она – Ты смела все мои сокровища!

      – О! – испуганно подхватила старушка и наклонилась к пещере. – Что там у тебя? Крылья бабочки, камни, сухой улей, сено какое-то, а это что, боюсь спросить? Лапки саранчи! – спохватилась она. – Ава, зачем? – округлила бабушка глаза.

      Ава взглянула на свою пещерку и, вспыхнув гневным румянцем, сморщилась и набросилась на бабушку словами: – Это не лапки саранчи! Не лапки. Это была самая настоящая сухая саранча, я ее вчера нашла. А ты, ты! – захлебывалась она в негодовании –