Синий лес, или Страшные секреты одного лета. Галина Шляхова

краской, а дно устилали почерневшие старинные ложки и монеты, Василисе захотелось вынуть и рассмотреть, каким-то образом оставленные предметы, но тут ей послышалось: «Чур кон пресечи ни шуйцей, ни десницей не можи макнуть ни длани, ни перста в пево… Чур!». Девочка оглянулась: «Наверняка, это бабка Оксинья, что-то бормочет», она отдернула руку и шёпотом предположила: «Видимо эти ложечки-копеечки трогать нельзя». Прозрачная как слеза жидкость, имела приятный аромат свежести, над её поверхностью присутствовало едва уловимое сияние, будто это не вода, а необыкновенный жидкий кристалл. С правой стороны бадьи на маленьком крючке висел берестяной ковш. Василиса зачерпнула воды и вышла на крылечко. Бабка Оксинья, выудила из кармана передника алюминиевую кружку, наполнила её до краев:

      – Остатное ворочи в бадейку, – она вернула ковш, жадно приникла к кружке, осушила содержимое в три глотка и замерла.

      Когда Василиса вернулась из кладовой, старуха по-хозяйски прохаживалась по двору:

      – Опять, Тихоня, за домом плохо глядишь, дровины как попало лежат… непорядок! – недовольно ворчала она.

      – Оксинья Захаровна, вы чего? – обратилась Василиса.

      – Это так, думаю вслух… – проговорила бабка, поправила передник и платок, а после уставилась на Василису, – За водицу спасибо! И что дома порядки наводила – молодец, однако, и далее работой займись, вот, хотя бы дрова сложи, вместо того, чтоб смотреть куда попало… У Агаи Васильевны шарить по углам без спросу не моги! Так делать не положено…

      – А я и не гляжу… и не шарю… – насупилась Василиса.

      – Знаем мы вашего брата – ребятню, за вами глаз да глаз нужен! – хихикнула старуха, – Ты вот давеча с Сергунькой и на озеро Круглое не ходила!? А вон как вышло, чуть беда не случилась!

      – Откуда вы это знаете?! – изумилась Василиса.

      – Я уже тебе сказала, здесь в деревне … кругом уши да глаза имеются… так что тут и захочешь чего утаить, да не выйдет… Смекнула?!

      Василиса озадачилась.

      – Ладно, пойду я, Василиса, заболталась уже, а ты дровами займись, а бабка придёт, скажи ей, чтоб по вечеру до Варвары дошла, передай так: «Варвара трав для курЕва сготовила!» Запомнила? – она ожидала ответа.

      – Варвара трав для курЕва сготовила! – повторила Василиса.

      Бабка Оксинья одобрительно кивнула и живо засеменила к выходу.

      – Странные эти бабки! Какие-такие курЕва?!?

      Девочка вернулась в избу, Матвей как Сфинкс восседал на сундуке, он явно боролся со сном щурился и зевал, но как только девочка коснулась крышки, кот подскочил, надулся как шар и грозно зашипел.

      «Ладно!» – отрешилась Василиса.

      Расколотые дрова лежали горкой. «Про какую Тихоню говорила бабка Оксинья?» – Василиса взяла полено, – «Может у бабки Агаи помощница какая-то есть?» – девочка пожала плечами, – «Как бабка Оксинья узнала, что я… в этом озере…» – она прошлась от кучи до поленницы, вернулась обратно, – «Тут можно объяснить! Кто-то из ребят, может быть маленькая Эля рассказала маме, или бабушке своей…» – девочка вышла из