Синий лес, или Страшные секреты одного лета. Галина Шляхова

подбежал кот, и начал легонько царапать Василису, пытаясь отвлечь её от подслушивания, но она не сдавалась, отпихивала Матвея ногой. Сначала из сеней послышалось шарканье, потом хлопнула дверца кладовка, потом шаги обратно.

      – Спасибо, Агая Васильевна! – отрывисто крякнул дед Иннокентий.

      «Воду пил!» – догадалась Василиса, кот с силой ударил когтистой лапкой, «Брысь!» – пискнула она.

      В сенях говорили вкрадчиво и Василисе удавалось разобрать лишь обрывки фраз:

      – … с трех сторон света запоры целёхоньки, а с востоку, за озером… упал шест совсем…

      – Не мог Левонтий с выси не узреть такое…

      – .. давеча меняли, кажись и десяти летов не прошло…

      – Видать сбёгла тёмная… Да… что уж об том говорить…

      Матвей рассвирепел и яростно впился когтями в лодыжку, девочка взвизгнула, и почуяв неминуемое разоблачение, юркнула за штору, кот за ней, в этот миг дверь тихонько приоткрылась:

      – Кровать расстилает… – шепнула бабка Агая и прихлопнула её снова.

      Василиса выбралась из укрытия и прилипла к двери.

      – … на рассвете в Правь да в Навь сгоношусь…

      Матвей выгнул спину дугой и яростно зашипел, Василиса сиганула в комнату, она молниеносно сдернула покрывало, бросила часть подушек на сундук, следом скинула платье, схватила со стола учебник по математике, который прихватила из города для дополнительных занятий, сунула в него тетрадку с наброском сочинения о проведенном лете, виртуозно пальцами зацепила шариковую ручку, а локтем нажала на клавишу включения ночника, прыгнула в кровать и, накинув на себя одеяло, перевела дух.

      Кот недоверчиво прищурился, подошёл к кровати.

      – Задачу буду решать! – Василиса ткнула пальцем в книгу и показала коту язык.

      Матвей довольно ощерился, облизнул лапку и утёр мордочку, затем с чувством исполненного долга, забрался на сундук и свернувшись в клубок прижмурился.

      Василиса быстро фиксировала в тетради странности минувшего дня, предложения в тексте были бессвязны, сумбурны как роящиеся мысли.

      – Чего делаешь? – заглянула бабка Агая.

      – Задания решаю! – соврала Василиса и потрясла тетрадкой.

      – Ну, решай-решай, – одобрительно закивала бабка, – А я лягу спать, завтра мне хлеба печь, так что рано вставать придётся…

      «Ага, хлеба печь!» – про себя хмыкнула Василиса, – «Ну уж нет, ты меня не проведёшь, уж я прослежу за тобой!»

      Девочка захлопнула учебник, положила его под подушку.

      – Ой, что-то так спать хочется! – сказала она громко, демонстративно зевнула и потянулась.

      – Спи, сердечная, – отозвалась бабка, – Умаялась, поди, за день…

      Девочка отключила светильник, укуталась с головой, но с краю одеяла проделала небольшое отверстие для того, чтоб иметь возможность дышать, а главное наблюдать, она прищурилась и засопела, изображая крепкий сон. Бабка погасила свет, легла на диван, что-то невнятно проворчала и через пару минут захрапела.

      Поначалу