В паутине пророчества. Оксана Эрлих

в одном полку, мягко отодвинул в сторону, повисшую на нем рыдающую жену, и сделал шаг на встречу доктору. Тот обнял друга и сказал:

      – Прими мои глубочайшие соболезнования, дружище. Он был таким молодым!

      Сергей Ольховский молча кивнул головой и вытер кулаком непрошенную скупую слезу.

      Смирнов, несмотря на очевидную неохоту Сергея общаться в данный момент, все же решил воспользоваться ситуацией и разузнать все обстоятельства смерти его сына.

      – Что же случилось с Эдуардом в ту страшную ночь? – спросил он, взяв Сергея под локоть и отводя в сторону.

      – Я не знаю… – со вздохом ответил Ольховский. – Пока полиция ничего нам не сообщила. Еще не готова экспертиза.

      – А что говорит Марина? Она сказала, куда… куда ехал ее муж? – Смирнов ждал ответа, затаив дыхание.

      – Она ничего не говорит, лежит, бедняжка, в кровати и плачет. Начальник полиции тоже хотел с ней поговорить, но при любых расспросах об Эдуарде она начинает рыдать еще сильнее. Поэтому, решили пока ее не трогать несколько дней. Мы боимся за нее. О похоронах ей не сказали.

      Ольховский замолчал. Смирнов понял, что больше ему ничего не сообщат. Он похлопал Сергея по плечу и подошел к другу Эдуарда, которого видел на дне рождения Марьяны. Тот стоял у окна и нервно курил.

      – Примите мои соболезнования, – начал Смирнов, подойдя вплотную, – Вадим, кажется? Я доктор Смирнов, друг семьи.

      Вадим вздрогнул от неожиданности и обернулся к доктору.

      – Спасибо. Да, я вас помню, Эдуард нас знакомил. Извините, – он отвел глаза в сторону, – но сейчас я не в настроении о чем-либо беседовать.

      Смирнов и не ожидал, что мало знакомый человек будет с ним откровенничать о своем погибшем друге.

      – Я прекрасно понимаю, что вам сейчас не до праздных разговоров. Я просто хотел узнать, с кем сейчас малышка Марьяна. Может, я могу помочь и побыть с ней?

      – Я не уверен, но, мне кажется, что ее увела в детскую Анфиса, подруга Марины.

      – Спасибо, я пойду проведаю их.

      Пройдя мимо вновь прибывших родственников и знакомых, Смирнов поднялся вверх по лестнице. В детской комнате он еще не был, но достаточно быстро нашел ее по звукам детского голоса, доносящегося от одной из дверей. Медленно подойдя к двери, доктор замер, прислушиваясь. Было отчетливо слышно, как молодая женщина, по-видимому, Анфиса, пыталась уговорить девочку поесть, но та категорически отказывалась. Смирнов решился и громко постучал. Дверь открылась и на пороге возникла Анфиса. Она, видимо, ожидала увидеть кого-нибудь из родственников малышки, поэтому, столкнувшись с доктором, на несколько секунд замерла.

      – Простите за вторжение, я доктор Смирнов, друг семьи.

      Анфиса улыбнулась и отошла в сторону, приглашая доктора войти в комнату.

      – Я тут пытаюсь накормить Марьяну, но она совершенно меня не слушается. Не знаю, что и делать.

      Обернувшись, на сидящую у открытого