Невинная для снежного барса. Тори Озолс

из-за моего размера.

      Покорная. Ублажающая. Любящая до безумия.

      Она была бы идеальной суженой. Я взял ее девственность, надеясь, что так и случится. Идиот.

      Хотелось рассмеяться на собственную глупость.

      С Фениэр, второй наложницей, я уже не надеялся на подобное. Ее я спас от оманнов и предложил убежище в клане, так как ей не было куда пойти. Она сама выбрала мою постель. Отвоевала ее у Кейлан. А я решил не отказывать себе в удовольствии, потому что на самом деле уже смерился, что не отыщу ту, что мне предназначена.

      Теперь вместо одной проблемы, у меня имелось две.

      Две ревнивые наложницы.

      Кейлана продолжала свою работу, прилагая максимальные усилия, но внутреннее раздражение нарастало. Моё тело отвечало на её действия, но мой разум оставался холодным, сосредоточенным на Лиссии. Я позволил себе кончить в ее горло, смотря как оно двигается, проглатывала все что я ей дал.

      Лицо ее приняло блаженное выражение. Вкус нашего семени отличался от человеческих мужчин. Он повышал женское либидо, вызывало потоки удовольствия в их теле, поэтому часто человеческие женщины называли его нектаром. По крайней мере, уверен именно это слышала Лиссия в Доме Невинности.

      Я ощутил, как во мне спало напряжение, но удовлетворение было пустым. Получив его, я подумал лишь о том, что теперь могу посетить свою Лиссию, не боясь сорваться, как голодный зверь.

      Опустив глаза, я посмотрел на покрасневшее лицо Кейланы. Ее глаза выражали столько радости лишь от того, что она смогла удовлетворить меня и столько жажды в потребности получить больше удовольствия для себя. Она была такой любящей, преданной, одержимой мной. Даже появление второй наложницы не сломило ее, но когда она узнает о суженной, то будет разрушена.

      Она потянулась руками ко мне, желая продолжить. Нуждаясь в этом, ведь тело получило свой афродизиак. И обычно я поддавался ее просьбам, пока не кончал повторно в тугом обхвате ее лона. Не оставлял ее страдающей по нем, но не сегодня.

      Это станет ее наказанием. За то, что появилась без разрешения.

      Ночь полная мучениях в попытке удовлетворить себя.

      – Хватит, – сказал я, отстраняясь от Кейланы.

      Она посмотрела на меня, её глаза были полны разочарования и обиды, но я не мог позволить себе быть смягчённым её эмоциями.

      – Одеон… – начала она, но я прервал её, подняв руку.

      – Уходи, – мой голос был холоден и твёрд. – Я больше не желаю видеть тебя здесь без моего приглашения.

      Кейлана не двигалась, её лицо побледнело, но она подчинилась. Она медленно поднялась на ноги, её глаза блестели от слёз, но я не дал ей времени чтобы смягчить меня.

      – Вон, – рыкнул я, почти выпуская наружу зверя, который был раздражён и разочарован. Он хотел Лиссию, не эту покорную наложницу.

      Кейлана попятилась, шокированная мои тоном и силой зверя. Затем развернулась и поспешно покинула покои, её шаги были быстрыми и нервными. Я смотрел на закрытую за ней дверь, чувствуя, как гнев и разочарование