Плохие мечты. Адиль Натик Гаджиев

не стал настаивать. Положив руку ему на плечо, сказал:

      – Отдохни, потом поговорим.

      Прошёл час. Лариса всё ещё была в ванной. Энтони лежал с открытыми глазами, уставившись в стену.

      Я снова попытался подозвать Принца, но он даже не вылез из-под кровати.

      Когда Лариса наконец вышла, её лицо было мертвенно бледным. Она села на кровать, вся дрожа.

      – Ты в порядке? – осторожно спросил я.

      – Нет, – ответила она, не глядя на меня. – Это словами не передать. Я даже не знаю, как это описать… Дай мне время, я должна прийти в себя.

      Она отвернулась и заплакала, спрятав лицо в подушку.

      Я начинал бояться. Что бы они ни видели, это оставило глубокий отпечаток. Даже Принц, казалось, был потрясён.

      Я мог лишь ждать, когда они заговорят и расскажут, что произошло.

      Глава 6: Моя очередь

      Внезапно Принц начал лаять. Я наклонился, чтобы успокоить его, но в этот момент Лариса громко закричала:

      – Нет, нет, не трогайте меня!

      Я резко поднял голову и увидел, что члены семьи снова стояли у двери, так же, как вчера. Лариса дрожала и плакала, а её вид вселял в меня ещё больший страх.

      Дверь открылась, и один из охранников жестом пригласил меня выйти. Я медленно подошёл к двери, но Лариса начала кричать:

      – Дико, не иди! Не уходи, пожалуйста!

      Я обернулся, стараясь скрыть своё волнение, и тихо сказал:

      – Не волнуйся за меня. Всё будет хорошо. Успокойся.

      Сказав это, я вышел за дверь.

      В прошлый раз, когда нас выводили, мы шли налево. На этот раз нас повели направо. Длинный коридор, огромный дом, бесконечное эхо наших шагов… Мы шли около пяти минут, пока не вошли в большую комнату.

      Комната была похожа на операционную в роскошной больнице: яркий белый свет, стерильная чистота, множество медицинских инструментов. Но что бросалось в глаза – она была огромной.

      Я прошёл немного дальше и увидел в центре комнаты металлический стол с наручниками и рядом – кровать. Напротив стояла камера. Кажется, за нами велась запись.

      Сцена выглядела угрожающе. В голове вспыхнули воспоминания о том, как вчера Лариса и Энтони вернулись в шоке. Теперь был мой черёд оказаться здесь.

      – Садись, Дико, – сказала Ламия, указывая на кресло. Её голос звучал мягко, но в нём угадывалась какая-то скрытая угроза.

      Я сел, стараясь не показывать страха.

      – Ты немного другой, чем остальные, – продолжила она. – Ты молчаливый, гордый, и это делает тебя интересным.

      – Другой? Почему? – спросил я.

      – Ты меньше говоришь, – ответил Том, перебивая мать. – И слишком уверен в себе.

      Я усмехнулся:

      – Энтони вообще не говорит.

      – У него своя история, – холодно отозвалась Ламия. – А сейчас расслабься, выпей виски. Это поможет тебе успокоиться.

      Она подала мне бокал, и я, не желая спорить, начал пить.

      Том, стоявший неподалёку, усмехнулся и сказал:

      – Пей, пей. Это притупит твои чувства. Тогда ты не так сильно будешь всё ощущать.

      Я ничего