Вкус стеклянной крови. Джеймс Карден

прямо на ходу, поджав губы, старался хоть как-то отбиться от хлёстких слов старшего коллеги, чувствуя себя при этом снова учеником академии, а не служащим закона.

      – Опросить свидетелей, а не подвергаться опросу. Тебе повезло, что это была Элина. Или наоборот…

      – Она ваша давняя знакомая, как я понял. Хотя я ни разу не видел, чтобы она фигурировала в наших делах.

      – И хорошо, что не фигурировала. Журналисты – народ непростой. А Элин, дракон её подери, непростая среди непростых. Там, где она, помяни моё слово, всегда ищи интересы рыбы покрупнее, просто так она не является. Я бы не назвал это привычным нюхом на сенсацию, о котором они любят заливать, скорее правильными указами, что маскируются под наводку…

      – Я вас понял, господин Рейнхард, больше не повторится. Я постараюсь быть лучше… – обиженный мальчишка, чувствуя, что его всё же макнули с головой в собственные молодые ошибки, старался погрузиться больше в протоколы опросов, которые сейчас сортировал по различным пунктам. – Однако, я успел насобирать достаточно полезного. Да и госпоже Фаррон не так много сказал. Местные не до конца опознали нашу жертву, но по всем сведениям – на улицах он был один, вооружённого столкновения не было, следов разбоя и грабежа тоже. Свидетелей прямого стекленения не обнаружилось, но сообщали, что в предположительное время на улицах стоял душераздирающий крик и фиолетовый свет, как будто в их переулки нагрянул какой-то военный маг и начал кидаться налево и направо магией. Это можно было бы списать на горячее описание, но на зданиях рядом с нашим Джоном действительно нашли следы, которые подпадают под категорию магических воронок и отверстий, будто бы какой-то самоучка стрелял чистой энергией. Магический калибр был неединый, все повреждения уникальные, лёгкий стихийный элемент, не указывающий на управление по современной магической теории.

      Поток вновь нарушил свою монотонность новым хриплым звуком в момент, когда Ильтон, ударяясь о рулевое колесо, вызвал из их служебной брички настоящую бранную тираду. Клаксон секунд десять звенел, распугивая лошадей и слишком близко подошедших к проезжей части мостовой людей, но сам оберсекретарь не застывал, скорее пытался уловить как дух улицы, по которой он всё ещё пытался проехать как можно быстрее, так и все слова из аналитики младшего секретаря. Мужчина мог сколько угодно ругаться на своего незадачливого подопечного по разной мелочи, но его аналитические способности он никогда не мог, да и не смел, подвергать критике, разве что направлять в нужное русло, когда тот, заходясь очередной бравадой, уводил дело куда-то в разделы идеальных преступлений и прочей полуфилософской, полусказочной тематики.

      – Значит, наш Джон внезапно пытался отстреливаться посреди улицы магией, которой отродясь не обучался? Самоучки – та ещё проблема в рабочих районах, да вот только даже для таких фокусов нужны годы хоть какой-то практики и материалы дороже, чем вся его жизнь… – оберсекретарь