Осколки. Саша Урбан

было широким, с тяжелыми бровями, широкой челюстью и высоким лбом, зато губы удались на славу. А еще волосы – тяжелые черные кудри, от веса которых казалось, что шея вот-вот сломается, но Элль принципиально их не стригла. Хватило детства, когда из-за эпидемии вшей ее безжалостно карнали раз в два месяца. Элль прекрасно знала, что была, как минимум, симпатичной, и не брезговала пользоваться этим. Особенно, когда ее внешность примечал кто-то вроде того парня за дальним столиком. Может, еще и счет оплатит?

      Обладатель голубых глаз был не один – спиной к Элоизе сидел еще один, рыжий и щуплый. Он взглянул на Элль поверх плеча – этого было достаточно, чтобы девушка разглядела его острый профиль и утратила всякий интерес. Уж что-что, а к своим годам она успела вырастить вкус к мужчинам и пиву. Рыжий обернулся к другу, пожал плечами, и тот мгновенно поднялся из-за стола и направился к барной стойке.

      – Мы курить! – скомандовала Лейла и, схватив Барри и Харольда под локти, поволокла мужчин к выходу. Напоследок она подмигнула Элоизе. Это уже стало их личной традицией – помогать друг другу в таком нелегком деле, как создание первого впечатления.

      Элоиза ухмыльнулась и натянула на лицо скучающее выражение. Она уже знала, что будет дальше – малознакомый молодой человек поставит свой почти опустевший бокал, закажет еще один у Тома и как бы невзначай обернется, чтобы спросить:

      – Тяжелый день?

      И выразительно посмотрит на остатки темного пива в стакане Элль. Так и случилось в этот раз. Девушка улыбнулась и подперла щеку рукой, будто читала давно знакомый роман – старый, как мир, но неизменно любимый в своей предсказуемости.

      – Каждый день – тяжелый. Просто сегодня у меня были силы доползти сюда.

      Оп! Крючок! Так сразу и не понять, то ли она нежная дева в ловушке серой рутины, то ли любительница попасть в криминальные сводки. Элль прищурилась, внимательно глядя за реакцией своего собеседника. Тот лишь прикрыл глаза и выдал бархатистый смешок – самое то, чтобы заполнить молчание. А потом протянул руку:

      – Ирвин.

      – Элоиза.

      – Заклинатель воды.

      – Видно по шевронам, – хмыкнула девушка. – Я алхимик.

      – Надо же! А я думал, заклинательница металлов.

      – Это потому что у меня стальные яйца?

      И снова этот рокочущий смех. Ирвин уже начинал ей нравиться. Том поставил перед ним стакан, но заклинатель не спешил уходить.

      – Заметь, ты сама это сказала, – улыбнулся он, и Элль подхватила его улыбку. Так-то! Достаточно пару раз опередить, выдать пару шуток на «мужском языке» в свой же адрес, и тебя воспринимают, как равную.

      – А я и не скрываю. Но нет, я больше по жидким субстанциям, – и прежде, чем он успел ввернуть хоть слово, добавила. – Да, из этих «бесполезных».

      Так называли всех, кто не мог достойно служить Реджису – верховному магу, решившему, что их континенту нужна боевая мощь. Заклинатели стихий, целители и алхимики по твердым субстанциям