Пленники белых ночей. Ирина Ширяева

открытое окно Концертного зала Зимнего дворца ворвался озорной ветерок с Невы. Мимоходом тронул струны оркестра – и они отозвались растаявшими под высоким лепным потолком мелодичными вздохами. Легонько колыхнул подолы белых бальных платьиц, норовя тут же подхватить одну из девиц. И нетерпеливо закружиться с ней по узорному паркету – раз, два, три! Раз, два, три!

      Но тут же спохватился, обнаружив, что опережает события. Смутился и замер где-то у стены, как замерли в эту минуту все, кто находился в зале.

      Чинно слушали государя.

      Традиционный майский бал «белого» класса, как всегда, начался с приветственного слова императора Ярослава I, обращенного к очаровательным юным гостьям.

      По правую его руку, вдоль окон на Неву – смолянки со своими наставницами. По левую – Парадный отряд кавалергардов.

      Митя не без основания чувствовал себя в этом щегольском строю наглым самозванцем. Хотя, если разобраться, отчего же? Когда-то в этом зале танцевал его отец. Правда, невесту себе выбрал совсем не из родовитых красавиц.

      Митя оглянулся на Анатоля, тот подмигнул ободряюще. Тайный самозванец в ответ благодарно улыбнулся и перевел взгляд на середину зала, где в окружении свиты стояли император с императрицей.

      – Императрица Ольга Александровна – по традиции покровительница Смольного института, – шепнул Анатоль.

      Митя рассеянно кивнул и принялся с любопытством озираться по сторонам. Он, конечно, в школьную пору уже бывал здесь с экскурсией. В числе прочих видел и этот белый двусветный зал: высокие мраморные колонны, затейливую потолочную лепнину, огромные хрустальные люстры, скульптуры античных богов на карнизе.

      Но, оказывается, есть значительная разница, в качестве кого ты находишься в одном и том же зале –экскурсанта или участника бала. Совершенно разные ощущения.

      Экскурсант – холодный, вежливый и часто не очень внимательный наблюдатель. Совсем другое дело – участник. Недаром же корень этого слова – «часть». Вот и Митя уже самодовольно ощущал себя частью роскошного, вылепленного самыми блестящими архитекторами дворцового пространства. Частью императорского окружения. И даже частью той силы, что задает тон всей окружающей жизни.

      Эхма! Юноша вдруг испытал неуместный в его положении необычайный душевный подъем. Нестерпимо захотелось панибратски хлопнуть по плечу одного из греческих богов.

      Вот это понесло!

      – Вообще-то большие балы проходят в Николаевском зале, что рядом – заметив Митин интерес к архитектурным изыскам зала, шепнул Анатоль. – Концертный зал – это для более узкого круга.

      Император тем временем закончил речь, и оркестр заиграл полонез, с которого всегда начинается бал.

      На этот танец Митя возлагал большие надежды. Полонез – танец простенький. Точнее даже – не танец, а элегантное шествие. Изобразить его может каждый, даже такой сомнительный, прямо скажем, танцор, как Митя.

      Тем более, что во время неспешного полонеза удобнее всего разговаривать с партнершей, а это сейчас главное.

      Митя скользнул