Надир. Августа Басманова

взгляде читались мандраж, радость и страх. – два…

      – Один, – Октавиан схватился за рычаг левой рукой и приготовился его потянуть, говоря одновременно с Тоней, – Poehali[2].

      ***

      – Она действительно сказала это! – воскликнул Фред, когда корабль сошёл с орбиты Земли.

      – Боже, на ком я женился… – Октавиан потёр переносицу, в очередной раз раздражённо вздыхая.

      Кроуфорд так устал: интенсивные тренировки, тщательный контроль здоровья и питания, изучение множества научных трудов и учебного материала, разработанного специально для экспедиции… И ради чего всё это? Чтобы полететь на чёртовом «Чайковском» и удовлетворить влажную фантазию Тони, которая даже сексом занимается под «Франческу да Римини» на фоне. И как судьба допустила такое? Хорошо, будем честны, упорству учёной стоит позавидовать – добиться внесения своего «авторского видения» в федеральный проект крайне сложно.

      Отгоняя сторонние мысли, Октавиан обратил своё внимание на панель управления, полностью погружаясь в работу и поглядывая то на Эстер, которая держалась подозрительно спокойно и собранно для первой-то миссии, то на парочку идиотов, старательно выводящих из себя не только Эсперансу и Эрика, но и самого Кроуфорда.

      «Полёт будет долгим…» – вздохнул Октавиан, переключая корабль на автопилот после преодоления пояса астероидов и откидываясь на спинку кресла.

      На фоне играло что-то из старого рока, сочинённое не меньше столетия назад, а перед глазами капитана, летящего на «Чайковском», с огромной скоростью проносились миллиарды тонн бесконечно-темной материи пространства-времени.

      ***

      – На связи «Чайковский», как слышно? – Октавиан включил микрофон, потянувшись и хрустнув шеей. – Мы преодолели пояс астероидов и Юпитер, приближаемся к Сатурну. Эстер сейчас вышлет фото.

      – А вы быстрее, чем мы думали, – это была не Тоня. Кто-то незнакомый, что насторожило капитана, – расход топлива?

      – В норме. Учитывая нашу скорость, мы доберемся на пару месяцев раньше до кротовины. Где Тоня?

      – Не переживайте, просто она ото…

      – А вот и я! – Октавиан был уверен, что его жена скривила какую-то забавную рожицу. Она постоянно так делает, когда притворяется пофигисткой.

      – Хван! – к микрофону подошёл Фред, – что, флиртуете? А как же мы? – с другой стороны капитанского кресла встал лучший друг Фредерика, Джереми, и отбил «пять» Шоу.

      Октавиан закатил глаза, в ожидании традиционного:

      – Я Кроуфорд, а не Хван! – вот этого да. Учёная явно была возмущена, а её муж, в очередной раз услышав это, откинул голову и закричал в глубине души из-за поведения парней. – Тоня Кроуфорд!

      Шоу и Фейнман весело ухмылялись, а Кроуфорд, который Октавиан, посмотрел на бывших одногруппников тем самым «мне же теперь слушать её жалобы до погружения, засранцы вы эдакие» взглядом. Друзья, разумеется, просто пожали плечами и с видом «мы проходили мимо и не сделали ничего плохого» отправились