Бюро темных дел. Эрик Фуасье

свисала золотая цепочка от часов, а закатанные рукава не мешали оценить дорогую ткань и безупречную чистоту рубашки. На вид ему было далеко за пятьдесят, светлые волосы и остроконечная бородка казались серыми от седины, будто пеплом присыпанными. Всем своим видом он выражал сдержанность и сосредоточенность, лицо хранило серьезное выражение, в позе чувствовалась некоторая напряженность. Лишь взгляд, живой, внимательный и пронзительный, контрастировал с этим воплощением ледяной надменности.

      – Инспектор Верн из бригады «Сюрте», – представился Валантен, приподняв цилиндр. – Я веду расследование по делу младшего Доверня. С кем имею честь?..

      Врач в знак приветствия слегка поклонился. Затем он тщательно вытер руки полотенцем, опустил рукава рубашки, надел сюртук и лишь после этого протянул холодную ладонь полицейскому.

      – Доктор Эдмон Тюссо, – представился он в свою очередь. – Я домашний врач Доверней и друг семьи. Какая чудовищная трагедия!

      – Мне сказали, вы здесь для того, чтобы… скажем так, подготовить покойного к похоронам.

      – Вскрытие закончилось вчера поздно вечером. Шарль-Мари Довернь настоял на том, чтобы я лично привел в порядок останки его сына, перед тем как их передадут семье для организации церемонии прощания. Мои коллеги, которые обычно проводят исследование post mortem[19] по запросу Префектуры полиции, имеют склонность пренебрегать внешним видом трупа после своего вмешательства, а на работников морга в таких делах лучше не полагаться.

      – Возможно, вам уже удалось ознакомиться с результатами вскрытия?

      – Нет. Но то, что я сам констатировал de visu[20] нынче утром, не оставляет никаких сомнений в причине смерти.

      – И какова же она?

      – Перелом шейных позвонков. На теле множество ушибов и повреждений, особенно в области лица, также есть ссадины на руках, полученные при соприкосновении с гравием, которым усыпан двор особняка Доверней. Кроме того, имеются раны в грудной клетке. Перед тем как упасть на гравий, Люсьен налетел грудью на трезубец в руке статуи у фонтана. Однако умер бедный юноша именно от того, что сломал шею при ударе о землю.

      – Так-так… – насторожился Валантен. – Вы сказали, раны в грудной клетке? А нет ли оснований предполагать, что на Люсьена кто-то напал, перед тем как он выпрыгнул из окна? Возможно, его ударили чем-то острым или зарезали?

      Доктор Тюссо невольно вздрогнул при этих словах. На его лице одновременно отразились изумление, возмущение и укоризна:

      – Зарезали?! Что за нелепый домысел! Самоубийство Люсьена не вызывает никаких сомнений, можете мне поверить. Он выбросился из окна на глазах родной матери. Могу добавить, что раны на его груди довольно поверхностные и по своему расположению в точности соответствуют остриям того самого трезубца.

      – Я всего лишь высказал предположение, – поспешил уточнить Валантен. – Издержки профессии, знаете ли. В нашем деле чего только не бывает, порой попадаются весьма странные случаи!

      – Верю

19

Букв. «после смерти» (лат.). Исследование post mortem – вскрытие.

20

Воочию, при внешнем осмотре (лат.).