Габсбургская монархия. История Австрийской империи, Германского союза и Австро-Венгрии. 1809—1918. Алан Джон Персиваль Тейлор

отражал классовые конфликты и амбиции: он ненавидел большие поместья, но не любил и городскую жизнь, и даже городской национализм с его более богатым интеллектуальным налетом. Профессоров оттолкнули в сторону, а последними национальными лидерами Габсбургской монархии стали священники, враги французских революционных идей, из которых возникли национальные движения.

      Такой обширный характер национального развития скрывает значительные различия во времени и пространстве. Габсбургская монархия распростиралась по всей Европе от Швейцарии до Турции на протяжении столетий. Наиболее глубокое разделение существовало, без сомнения, между господствующими нациями и угнетенными народами: венграми (мадьярами), германцами, поляками и итальянцами, с одной стороны, и славянскими народами (отличными от поляков) и румынами – с другой. Но и господствующие нации враждовали между собой, хотя им угрожала общая опасность: итальянцы боролись за освобождение от немцев, а «мадьяризация» не пощадила немцев в Венгрии. Кроме того, подвластные народы не были сведены к единому характеру общим подчинением. Чехи, с их процветающей интеллектуальной жизнью и расширяющейся капиталистической промышленностью, стали нацией среднего класса; хорваты, с их более малочисленным дворянством и нитью исторической преемственности, сохранили аристократический облик; и те и другие отличались от «крестьянской нации». Опять же, нации, в которых сохранялось протестантство – чехи и мадьяры, – обладали большей независимостью духа, чем римско-католические народы, хорваты или венгры, на которых Габсбурги все еще могли воздействовать религиозной мерой наказания. Как протестантские, так и римско-католические нации чувствовали себя в монархии Габсбургов более комфортно, чем православные, сербы и румыны, для которых империя была в лучшем случае чужеродным покровительством.

      Династия по-прежнему затмевала национальные амбиции и споры; и враждующие нации стремились захватить династию, а не свергнуть ее. Только итальянцы в начале XIX в. и сербы в начале XX в. просились выйти из империи Габсбургов; и империя была расшатана до основания одними и распалась на куски из-за других. Всеми остальными Габсбурги могли маневрировать. В первой половине XIX в. династии угрожали две великие исторические нации – немцы и мадьяры, и, чтобы защитить себя, она возродила политику Иосифа II и призвала на помощь угнетенные народы. Это было главным событием 1848 г., поворотным моментом в судьбе Габсбургов. Династия не могла уйти от собственного исторического наследия: она не могла отказаться от взглядов Контрреформации или объединиться с крестьянами против их господ. Династическая власть, мадьярские и немецкие привилегии – все это по-своему отрицало демократию; и Габсбурги не осмеливались использовать демократию против мадьяр и немцев, опасаясь, что это может обернуться против них самих. Перед лицом угрозы со стороны угнетаемых народов старые бойцы уладили свои