Эхо тишины. Валентин Степаницкий

с сознанием. Может быть даже элементарные. Не знаю, догадки только, – в свойственной ему меланхоличной манере заключил Саймон, – Ладно, давай попробуем игру “представь, что ты уже проснулся”, вдруг поможет. Все равно здесь больше нечего делать, – добавил мальчик.

      – Давай… – спокойно ответил Маттиас.

      И как только они оба сделали первую попытку это представить, пространство полетело во все стороны одновременно. Мальчики были, казалось, уже на другом конце вселенной и висели где-то в центре вселенной. Затем пространство замедлилось на мгновение, но через секунду с новой силой начало растягиваться и переносить их куда-то, как бурное течение, в другой, кажется, край вселенной. Мимо проносились растянутые звезды, черные дыры, туманности и даже целые галактики. В какой момент они зависли в определенной точке, но колыхаясь хаотичными импульсами на месте.

      – Я вижу, что видишь ты, Саймон… Но ты кажется в совершенно другом месте. У тебя свои звездные скопления, которых нет у меня вокруг.

      – А я вижу, что видишь ты, но и вижу вокруг себя совсем другую картинку звездного неба. Рядом с тобой, слева, туманность, верно?

      – Верно…

      – А еще я чувствую как мы двигаемся одинаково в такт. Абсолютно хаотично, но синхронно. Хотя я даже не понимаю в чьем мы теле, в чем сознании… – прошептал Саймон.

      Пространство вновь начало сжиматься в поток, похожий на горную реку, текущую во всех направлениях одновременно. Всё вокруг мальчиков сворачивалось в двумерную плоскость и приблизило их друг к другу до такой степени, что им обоим показалось, что их тела стали одним целым как в природе мыслей, так и в смысле физическом.

      Натриевый раствор горьким обжигающим горло составом хлынул в горло Маттиаса. Тело мальчика извивалось в камере депривации. Нахлебашвишь жидкости во время пробуждения, он наконец проснулся в лаборатории. На станции, где его спешили изъять из вязкого раствора ученые, во главе с его изнуренным отцом Дэниелом.

      Ученые старались как можно скорее открыть крышку, одним за другим отщелкивая элементы крепления. Через мгновение после того, как клапаны ослабли и давление в внутри камеры начало восполняться крышки обеих камер депривации наконец раскрылись. Два взволнованных ученых начали операцию по поднятию извивающихся в жидкости детей из резервуаров. Ситуация была не штатная и действовать нужно было быстрее. Первое, что нужно было сделать – разумеется поднять голову из жидкости, не дав детям захлебнуться. Оба ученых, стоя каждый возле своей камеры опустили руки в жидкость и начали поднимать головы ребят. В момент прикосновения рукой к затылку сына Дэниел увидел, как глаза ребенка открылись, глядя прямо на него. Радужная оболочка глаза светилась как диод ярко-голубоватым светом, с переливами, а зрачки и вовсе были белыми, как маленький фонарь. Дэниел с ошарашенными глазами продолжал поднимать сына из раствора. Но уже через мгновение этот эффект в глазах ребенка начал затухать, тело мальчика обмякло, судороги ослабли. Хрупкая