Одержимость мажора. Прокурорская дочка. Вивиан Фокс

на меня.

      Окидываю взглядом помещение в поисках какого-нибудь оружия. Мы в кладовой. Здесь крупы, овощи, какие-то коробки и банки. Может, его лупануть по голове вот той банкой с огурцами? Пусть отрубится на всю свадьбу, а я нормально подругу замуж выдам.

      – Боишься меня? – спрашивает этот блудливый котяра таким голосом, от которого у девочек трусики должны слетать сами. По крайней мере, у тех, кто его не ненавидит. А это точно не я! – Или переживаешь, что наконец раздвинешь передо мной ноги?

      – Перед тобой? – хмыкаю, но выходит как-то нервно. Непроизвольно выставляю вперед ладонь, когда Исаков становится слишком близко. – Мой парень дает мне все, в чем я нуждаюсь.

      – Твой парень? – криво усмехается Захар. – В смысле, воображаемый парень?

      – В смысле самый настоящий, ясно? – отвечаю и задираю подбородок.

      – И что? Трахает твою тугую дырочку, м? – его взгляд вспыхивает опасным блеском, а я содрогаюсь от того, как он им меня прожигает. – Кончаешь под ним?

      – Не твое… – хрипло начинаю, а потом прочищаю горло. Чего это голос сел? – Дело, – добавляю шепотом, когда Захар приближает свое лицо к моему и делает шумный вдох у моего виска. Потом наклоняется ниже и вдыхает так же громко, проводя носом по моей шее. Кожа тут же покрывается мурашками. – Что ты… делаешь? Не трогай меня, – почти приказываю, только голос звучит как-то слабовато.

      – Тащусь от твоего запаха, – хрипло произносит он. – Только духи немного мешают. Так ты не ответила. Кончаешь со своим парнем?

      Он спрашивает это так, что я сейчас кончу с ним, ей-богу!

      Приходится сжать бедра, чтобы ослабить пульсацию.

      Черт возьми, да я же ненавижу его!

      – М-м-м… – стонет он и ведет носом по моей скуле.

      Упершись руками в его плечи, пытаюсь оттолкнуть, но эту гору не сдвинуть. Какой-то монолит, а не парень.

      – Отойди от меня! Мне тяжело дышать!

      – Оу, я заставляю тебя задыхаться? – игриво бормочет Исаков.

      – Да! Твоя туалетная вода воняет, ясно?!

      Он негромко, хрипло смеется, а я опять вся в чертовых мурашках.

      Ну как так может возбуждать придурок, которого я люто ненавижу?! Прямо до зубовного скрежета!

      – Ты заведена, Няшка, – говорит он, используя прозвище, которое меня бесит наравне с Кудрявой. – Заведена так, что тебя аж трясет всю. Смотри, все руки в мурашках и соски торчат.

      – Это от ярости, придурок! – выплевываю и опять пытаюсь оттолкнуть Захара.

      – Как мириться будем, Кудрявая? – спрашивает и, упершись ладонями в дверь по бокам от моей головы, заглядывает мне в глаза.

      Ну вот почему они у него такие пронзительные? Я как будто каждый раз теряюсь, сталкиваясь с Исаковым взглядами.

      Давай, Римма! Ты сильная! Независимая! Какая там еще?.. В общем, какая-то, которой должно хватить силы и дерзости, чтобы отшить мудака.

      – А мы не будем, ясно? – отвечаю твердо и снова задираю подбородок. – Я не собираюсь с тобой общаться. Просто сделаем вид, что нас друг для друга не существует. Тогда мы не испортим друзьям свадьбу, и твой корнишон продолжит