Становясь легендой. Алена Дмитриевна Реброва

справляется, Вольга закричал, собрал огонь в руках и швырнул его в ближайшую стену, с упоением вслушиваясь в поднятый грохот. Он выпустил еще один шар огня, а потом еще. Стена из цельного мрамора оставалась девственной белой.

      Разошедшийся царевич не заметил, как из комнаты Златомира выскользнула женщина и подошла сзади.

      Ева была любимой наложницей царя. Она стала первой женщиной в его жизни спустя долгие годы траура после смерти царицы, и теперь занимала во дворце особое положение. Златомир был без ума от взбалмошной человечки и иногда даже спрашивал ее советов, потому ей было дозволено делать все, что захочется. Но из всего она выбрала игру на мандолине и воспитание сыновей Златомира. Оба царевича не желали слушать человеческую женщину, но ее это не смущало. Ее вообще ничто не смущало и уже очень, очень давно.

      – Не обращай внимание на старого ворчуна, – посоветовала она, приблизившись к пылающему огню.

      – Отстань, – поморщился царевич. Только советов ручной обезьяны отца ему сейчас не хватало!

      Пламя внутри него уже утихло, но успокаиваться ему не хотелось.

      – Он любит тебя и надеется, что ты вернешься как можно скорее. Ты сам это знаешь, – сказала Ева, улыбаясь.

      – Иди пристань к Владимиру, а меня оставь в покое! – глухо прорычал Вольга.

      – Оттаскать бы тебя за уши за такой тон! – хмыкнула она и попробовала дотянуться до изогнутого острого уха царевича. – Ха! А ведь когда-то я доставала!

      Ева встала перед Вольгой.

      Длинные пышные волосы цвета зрелой пшеницы, сваленные в дреды, были схвачены на лбу кожаным ремешком, одета любимая наложница царя была как скоморох с ярмарки – якобы так одевались на ее родине в Финье.

      – Я кое-что для тебя приготовила, – заявила она, роясь в своей мешковатой сумке через плечо. Одним Святым Огням ведомо, зачем она таскала ее с собой во дворце, где все вещи и так принадлежали ей. – Держи!

      – Кухонный ножик? – удивился Вольга, приняв простой увесистый нож. Он с первого взгляда узнал человеческую вещь – сенари никогда не работали так грубо. – Ты издеваешься!?

      – Не кухонный, а охотничий! Это – самая полезная вещь в мире людей! Надеюсь, он тебе не понадобится, но мне эта вещица не раз спасала жизнь: и в готовке полезно, и при травмах, и если нападет кто, и если свяжут… Знаешь, забавная была история…

      О бурном прошлом этой женщины Вольга слышал уже сотню раз и закатил глаза, показывая, что не хочет выслушивать старые истории снова. Царевич сунул нож в глубокие карманы красных шаровар

      – Ой, только посмотрите на него, какой важный! – фыркнула Ева, сморщив веснушчатый нос. – Без тебя корабль никуда не уедет, так что послушал бы, не развалился! Ладно, ладно, господин Безумно Спешу! Обнимешь свою старую мачеху на прощанье?

      Вольга угрюмо посмотрел на женщину, но та не отступала и выжидающе смотрела на сенари. Тогда царевич глубоко вздохнул, демонстративно закатил глаза, но все-таки наклонился, позволяя обнять себя.

      Хотя Ева и была бестолковой человечкой,