Энциклопедия мифов. К-Я. Макс Фрай

излагать.

      – На полпальца, пожалуй, налью… Погоди-ка, сначала сожри что-нибудь, для моего спокойствия. Зря я, что ли, по супермаркету рыскал?

      – Не зря.

      Послушно вскрываю упаковку ветчины и с фальшивым энтузиазмом сую в рот тонкий розовый ломтик мяса. Жую. Глотаю, не ощущая ни вкуса, ни аппетита. Вот и молодец. Теперь можно выпить. И поговорить со своим старым другом Веней, которого я, судя по всему, вижу впервые в жизни. Потому что…

      Потому что я – копия. Макс, который дружил с этим синеглазым дядей, в настоящее время, вероятно, проживает один из моих дней. А я, соответственно, тут за него отдуваюсь. Когда-то он родился вместо меня, а за это попросил оказать ему ответную услугу: побыть живым вместо него. Такие пирожки. С котятами.

      Стараюсь очень спокойно, без лишних восклицаний и тем более жестов объяснить это Вене. Дескать, я ни на чем не настаиваю. Сам понимаю, что идея совершенно дикая. С другой стороны, я как-то слишком уж хорошо помню все свои сны: и о том, как был призраком, и о женщинах, устроивших спиритический сеанс, и о путешествии в Город, и чудесное воскрешение собственного двойника, и так далее, и чем дальше, тем больше воскресает в моей памяти живописных деталей и подробностей… Все это прекрасно, но о событиях, имевших место наяву, я по-прежнему не имею ни малейшего представления. Так что – вот.

      – Ясно, – в тон мне, спокойно, флегматично даже, резюмирует Веня. – Если бы Алиса стала ксендзом, и Шалтай-Болтай пришел бы к ней на исповедь, она, возможно, могла бы услышать нечто подобное. Но мне даже нравится. Придает некоторый шарм суровым будням.

      – Жаль, – улыбаюсь, – что я ни фига про тебя не помню. Хорошие, наверное, воспоминания.

      – А то! – ухмыляется.

      Я ему верю.

      26. Ненкатакоа

      В мифологии чибча-муисков бог ритуальных попоек и хмельного напитка чичи. ‹…› Помогал ‹…› тем, что устраивал перемежавшиеся с физической работой попойки.

      – А теперь рассказывай, – говорю. – Ты давно меня знаешь? И, думаю, неплохо. Как я жил-то? Чем занимался? Адреса, пароли, явки и прочее дерьмо.

      – Будут тебе пароли, будут и явки, да и дерьма не пожалею. Но сначала выпьем, – ответствует Веня. – Надо же мне в себя прийти после твоего официального заявления… Ужас в том, что я уже привык жить с мыслью, что от тебя можно ожидать чего угодно. Поэтому – почти верю.

      – Вот как?

      Надо бы принять это к сведению. Со мною он имел дело или с моим двойником, но репутация у меня, кажется, та еще…

      Бутылка тем временем пуста уже наполовину. Мне стало полегче. Уже почти все равно, какая именно у меня была биография. Сейчас все неплохо – вот и ладно. Что будет потом, никому на фиг не ведомо, а что было… Что было, это мне сейчас Веня расскажет.

      – Мы с тобой встретились летом девяносто второго года, – неспешно начинает он. – Мы с моей подружкой Раисой тогда занимались книжным бизнесом,