Вопреки. Анна Яфор

сделать улыбку более сдержанной. Кивнуть в ответ на его приветствие. Во рту пересохло, и говорить было тяжело. Но это только порадовало: во всяком случае она не наболтает глупостей… в первую минуту встречи.

      – Как проходит лето, Катя?

      Она сказала именно то, что думала:

      – Очень долго…

      Мужчина рассмеялся.

      – Соскучились по учебе? Понимаю. Я тоже не могу дождаться времени, когда можно будет вернуться на работу. Хотя обычно студенты больше любят каникулы, – и он неожиданно подмигнул ей. – Расслабьтесь, Вы же не на экзамене. Неправильных слов просто не может быть. И даже действий.

      Девушка совершенно искренне удивилась:

      – Разве ошибки допускают только на экзаменах?

      Он покачал головой.

      – Не только. Но в жизни многое не происходит лишь по причине наших страхов. Боязни ошибиться. И речь не обязательно идет о чем-то неверном. Иногда мы отказывается от абсолютно нормальных, нередко потрясающих вещей, даже не попробовав этого, из-за нелепого и ненужного страха.

      В словах почему-то чудился подтекст. Мог ли мужчина говорить о том, что было в ее собственной голове? Намекать на скрытые в сердце желания? Но в таком случае это означало бы, что он и сам мыслит так же. Катя в недоумении подняла глаза, встречая внимательный взгляд, проникающий… так глубоко и говорящий… о многом. Пусть она совсем не специалист по чтению чужих мыслей, но обмануться сейчас была более чем готова, внушая себе то, во что очень хотелось верить.

      – Вы спешите? Может быть, пройдемся по набережной?

      – Нет… То есть да… То есть, не спешу… – она смутилась, не в состоянии правильно подобрать слова, чувствуя как щеки привычно заливает румянец.

      Он чуть улыбнулся, легонько коснувшись раскрасневшейся кожи.

      – Я понял… Все в порядке, котенок… Идем.

      Тем для разговора придумать не получалось, и из-за этого неловкости было еще больше, несмотря на радость от присутствия преподавателя. Катя волновалась, как будто в самом деле оказалась на экзамене, где все зависело от ее правильного ответа.

      Не заметить смущение было невозможно. Кирилл заговорил сам, пытаясь отлечь ее, и одновременно не переставая любоваться нежным лицом и прозрачной синевой глаз. Эта девочка занимала его слишком сильно. Гораздо сильнее, чем следовало бы. И справляться с этим чувством становилось все тяжелее.

      – Вам добавили новый предмет на второй курс. Теперь будете изучать еще и историю зарубежной литературы. Причем довольно подробно.

      – А вести кто будет?

      Он пожал плечами, чуть виновато улыбнувшись.

      – Ваш покорный слуга… Придется терпеть меня три раза в неделю.

      Катя рассмеялась.

      – Что Вы такое говорите? Ваши лекции – единственные, которые никто не пропускает.

      Мужчина понимающе кивнул.

      – Конечно. Опасаются моего гнева на зачетах.

      Не мог же он в самом деле так думать!

      – Кирилл Александрович,