Там, откуда родом страх. Александр Соловьев

Что могло послужить столь резкой перемене ее настроения? Ведь наверняка не эта грустная песня, Наталья никогда не была сентиментальной.

      В столовой Натальи не было. Мать в одиночестве сидела за сервированным столом.

      – А Наталья где? – с порога спросил Степан.

      – Да вот накрыла стол, сослалась на головную боль и ушла к себе. У вас с ней ничего не произошло? – она пристально посмотрела в глаза сына.

      – Что может между нами произойти, – грустно отозвался тот. – Гуляли как обычно, слушали, как девки поют, а потом она вдруг сорвалась и ушла. Меня бросила, – с обидой добавил он. – Не пойму, что с ней случилось.

      – Ну, если не обидел, так причина в другом.

      – В чем другом?

      – Да созрела она, замуж пора, – заключила мать, разливая по тарелкам суп из фарфоровой супницы, словно речь шла не о девушке, а о телке.

      – Красивая она и умная, – задумчиво произнес Степан. – Если бы меня полюбила такая девушка…

      – Ишь, губы раскатал, – прервала его мать. – Ну и полюбит, а дальше что? Где тебя с ней примут. Ни в одном приличном доме не примут. Вижу я, как ты на нее смотришь. Давно хотела отказать в месте, да привыкла к ней, и ведет она себя прилично, не вешается никому на шею, – закончила она в несвойственной для нее резкой форме, и Степан понял, что теперь у него окончательно отняли мечту.

      Обед прошел тихо и как никогда скучно. Некому было ни начать беседу, ни поддержать. За этим обедом Степан решил объясниться с Натальей и передать ей мнение матери насчет его чувств. Ответственность была снята с него, и это придавало смелости.

      На следующий день Наталья была прежней. Спокойной, уравновешенной и холодной. Перед обедом они, как обычно, отправились на прогулку.

      – Что с вами вчера произошло? – Спросил участливо Степан, как только за ними закрылась калитка.

      – Да так, мелочи. Голова вдруг разболелась, мигрень, наверное.

      – А нынче как вы себя чувствуете, ведь болезни быстро не проходят.

      – Это у господ, а у слуг быстро.

      – Зачем вы все время стараетесь себя унизить? – с горечью произнес Степан. – Ведь в доме к вам никто не относится как к служанке. И маменька вас уважает.

      – С чего это вы вдруг решили?

      – Мы вчера с ней объяснились, и она сказала о вас много лестного.

      – Что привело вас к объяснению?

      – Я дал ей понять, что вы мне очень нравитесь, а она ответила, вы мне не пара, но она ценит в вас ваш характер и гордость.

      – Это скорее оскорбление, чем комплимент, – тихо, словно для себя, произнесла Наталья. – Значит, я словно прокаженная, меня с вами ни в одном приличном доме не примут.

      – Откуда вы это знаете? – испуганным шепотом спросил Степан.

      – В подобных случаях всегда приводят одни и те же аргументы. Да и вы не таились. Объяснялись довольно громко.

      Степан как-то упустил из виду, что столовая находится на первом этаже, а комната Натальи на втором, и испытывал жгучий стыд, ведь